– Разрешала завтракать? А ужинать
запрещала?
– Нет, просто когда висит густая
ненависть и пассивная агрессия, кусок в горло не лезет. Я дома
почти не появлялся. Но если сравнить с тобой, жаловаться грех,
конечно. Закончил школу, поступил в институт, но почти сразу, так
получилось, ушел в армию.
– Вот так просто?
– Просто, да, – я даже рассмеялся. –
После элитной частной школы в предместьях Лондона пойти в
общеобразовательную школу в Купчино, и за год держать в руках
меньше денег, чем у меня до этого на пару дней карманных расходов
было. В какой-то степени думаю можно назвать это «некоторыми
сложностями».
– Шок?
– Ты знаешь, нет, наверное. Первое
время в душе пустота была. Я и до этого как-то сам по себе был,
поэтому настроение было все больше: неприятность эту, мы переживем…
– даже напел я.
– Нет, ну если сравнивать элитную
школу в Англии и нашу…
– Нерелевантное сравнение. Это как
Сохо сравнивать не с Патриками, а с Бибирево, например.
– Что?
– Ну, элитный район в центре Лондона
если сравнивать, то сравнивать надо с элитным районом в центре
Москвы, как мне кажется. Так-то не думаю, что обычная школа
условного Миллуола от обычной школы условного Купчино сильно
отличается.
– Но проблемы у тебя были?
– Конечно. После частной школы мне в
срочном порядке пришлось учиться дипломатии прямого действия.
– Это как?
– Это когда приходит понимание, что
за неосторожное слово можно сразу в таблетку выхватить. В частной
школе все это было… посложнее.
– Посложнее? – удивилась Марина.
– Да. Намного более изощреннее и
более жестоко даже, но внешне гораздо красивее. Так что, в
принципе, к новой школе я привык и даже освоился. Сильный, смелый,
ловкий, умелый. Английский как родной, спортсмен и звезда школы,
все девчонки мои, – невесело хмыкнул я.
– Все? – переспросила Марина. Точно,
она же ведьма, чувствует.
– Была одна… неприступная.
– Но ты ее завоевал.
– Именно так.
– Молодец, – с неожиданной
холодностью произнесла Марина.
– О да. Только уже поступив в
институт я узнал, что все два года пока мы встречались она мутила с
другими парнями. А меня держала рассчитывая на то, что после
восемнадцати я доберусь до отцовских сбережений.
– И никто тебе об этом не
рассказал?
– У меня друзей не было. Приятели да,
но вот с друзьями как-то… не срослось. В общем я, когда узнал про
девушку, немного с резьбы сорвался. В институте конфликт случился,
пришлось бросать все и бежать за помощью к военкому. Пошел в армию,
попал в автомобильную роту. Возил генерала на черной волге
антикварной, – усмехнулся я.