После утреннего построения – учеба. Как в институте. Лекции,
семинары. Только наряду с теорией здесь были занятия по физической
и огневой подготовке.
Первый месяц был буквально ударным. Прошли так называемый “курс
молодого бойца”. Бегали с противогазами и преодолевали препятствия,
выезжая в поля. Ползали и рыли носом землю. Стреляли на полигоне из
калашей. Потом опять бегали по пересеченной местности, захватывали
условного противника и снова стреляли.
Я-то понял, что специально нагрузили нас по полной, как
узбекских осликов. Дали курсантам понять, куда они попали. Больше
десятка не выдержали и написали рапорта по собственному. Но оно и
правильно. Случайных людей в милиции не должно быть. Это потом
будет не совсем так, а пока проскочить могли лишь генеральские
сынки, к которым относились с поблажкой. Но таковых в
Новоульяновске не наблюдалось. Город не статусный и школа —
средка.
После утренней учебы обед. И опять строем. Если день
праздничный, или у начальника курса настроение музыкальное
случалось, то шагом марш и песню запевай. Петь я умел так же, как
товарищ Шариков. Но на фоне общего ора, криков тех, кому ухи
косолапый потоптал, особо и не слышно. Все сливалось в один почти
стройный слог. Пели любую патриотическую. Даже “Катюшу” под марш
подстроили. Через несколько таких вокальных тренировок я заметил,
что у меня даже стало получаться попадать. Пусть пока не в ноты, но
куда-то я точно попадал. И голос стал помелодичнее что ли. Я даже
всерьез задумался о посещении строевого оркестра.
А там как раз набирали музыкантов. Конкурс был бешеный.
Большинство претендентов из музыкальных познаний могли похвастаться
лишь тем, чтобы стучать ложками или дзинькнуть по треугольнику.
Мало у кого оказалась музыкальная школа за плечами. И я не
Маккартни. А ломились туда курсанты по одной простой причине:
вместо нарядов, караулов и бесконечных построений можно было просто
полдня дуть в тромбон или шлепать медными тарелками на расслабоне
и, не напрягаясь, тянуть службу.
После обеда опять занятия. Но уже поинтереснее. Каждый день
физо, и непременно боевое самбо. Вел его мастер спорта. Кряжистый
грузин с носом, похожим на раздувшийся клюв орла и бровями не хуже,
чем у генсека.
Отработка защиты ударов от резинового ножа, палки. Броски,
подсечки, болевые, удушающие и прочие валяния по мату уже были моей
стезей и до этого. Жаль секции бокса в школе уже не было. В прошлом
году еще была, но тренер то ли перевелся, то ли на пенсию ушел, я
так и не понял. В общем пришлось мне из боксера на время
превратиться в самбиста. Оно и к лучшему. Разнообразить арсенал не
помешает. Многое я помнил еще с Динамовских тренировок по
молодости, а физуху уже здесь набрал у Саныча.