Судмед хитро прищурился, будто испытывал меня на крепость.
— Ничего, — я нарочно подошел к трупу поближе, разглядывая
растекшееся по нержавейке тело. — Меня все устраивает. А Светлана
Валерьевна, если что, в коридоре подождет.
Я глянул в раскрытую дверь.
— Ну уж нет, — Света взяла себя в руки и бочком протиснулась в
лабораторию, искоса поглядывая на разделанную тушку. — Я в норме. А
вы, Павел Игнатович, могли бы и предупредить, что у вас тут рабочие
моменты в кабинете присутствуют.
Голос Светы приобрел железные нотки. Я понял, что сейчас она
прочистит ему мозги как надо. Зря он так с нами. Внутри этой
хрупкой барышни живет настоящий монстр-мозгоправ. Кому хочешь в
душу залезет.
— Вы проводили в августе 1978 года вскрытие пятерых подростков,
что погибли под колесами товарняка, — начал я. — У нас на руках
копия вашего заключения, — Я развернул планшетку. – Экспертиза за
номером 10203. Помните?
— Конечно, — закивал Кузнецов и часто заморгал, его игривый
настрой сразу улетучился. — Как такое забудешь?
— Расскажите подробнее о вашем исследовании. Не было ли
чего-нибудь странного в полученных травмах? Может, есть что-то
интересное, чего вы не отразили в заключении?
— Ничего интересного нет, — затряс неряшливой гривой судмед. –
Все написано в заключении. Полно и исчерпывающе. Как же, не отразил
бы.
— Мы читали, но у нас есть сомнения по поводу токсикологической
составляющей в заключении. Анализ показал отсутствие в крови
сильнодействующих веществ, в том числе, алкоголя. Скажите, Павел
Игнатович, вы ведь эксперт с опытом. Разве можно было так уснуть на
рельсах и не услышать приближающегося поезда?
Я сам чуть повернулся, так что судмед, автоматически
повернувшись за мной, смотрел теперь на разверстый труп.
— Не знаю, — бормотал Кузнецов. — Мое дело маленькое —
установить причину смерти. Я все сделал согласно общепринятым
методикам. Исследование провел полно и всесторонне, — бубнил
эксперт фразами из методички. — Мои выводы не вызывают сомнений и
обоснованы.
— Мяу, — в лабораторию важно вошел жирный полосатый кот.
Раскормленный настолько, что был больше похож на беременную рысь.
Он подошел к миске в углу, где краснел кусок мяса. Я отвернулся и
не стал размышлять о происхождении плоти. Вряд ли коту это мясо
покупали.
— Значит, ничего нового нам рассказать не можете? — я сверлил
глазами Кузнецова, а тот, задрав ворот халата, вытирал им
вспотевший лоб.