Когда она, разрумянившаяся и запыхавшаяся, вернулась к барной стойке, Ольга уже восседала на своём «троне» и притворно ворчала:
– Бли-ин, я думала ты смылась с перепугу. А ты кавалеров завлекаешь, да?
– Каких ещё кавалеров? Так, размялась немного… – Рита осеклась на полуслове, так как встретилась взглядом с молодым человеком, который направлялся в её сторону.
Не успела ещё выстроить в растрёпанном сознании какие-нибудь предположения, как прозвучал полувопрос-полуприказ, оброненный властным, но приятным голосом с лёгким южным акцентом:
– Тебя можно?
Резануло слух несоответствие фамильярного «тебя» и любезного «можно».
– Я не… – Рита хотела выдавить из себя «не танцую», но, встретилась с округлившимися глазами подруги и произнесла обратное, – не против…
От него пахло жасмином, хорошими сигаретами и мужским телом, упругим, обострённо чувственным и пьянящим. Рита никогда ещё так близко не ощущала этот запах и почти с жадностью вдыхала его, уткнувшись лбом в твёрдое плечо парня. Руки, такие же настойчивые, как и тон голоса, не терпели возражения, а прижимали её крепко и уверенно, точно бесспорную собственность.
Понимая, что тонет в этой обволакивающей бездне, девушка отчаянным усилием воли попыталась вернуть на место всю свою рассудительность, но горячий шёпот, ласкающий мочку уха и шею, стёр остатки сомнений:
– Давай, сбежим отсюда?
Вновь просьба-приказ, не требующая ответа.
Как послушный ребёнок Рита кивнула и, доверившись новому одурманивающему чувству, покорно пошла следом за смуглым красавцем, забыв не только об Ольге, но и о самой себе…
…Рита не успела понять, как оказалась опрокинутой на кровать. Жаркий влажный рот Камила уже искал её губы. Прикосновение… Ещё поцелуй, ещё и ещё…
– Я в первый раз… целуюсь…
Его усмешка. Молчание. Пылающее тело… А умелые руки порхают со сноровкой вора-карманника, расстёгивая пуговки, крючочки, замочки…
Что сказать?! Что говорят в таких случаях?! Да? Нет? Но он не спрашивает. Разум требует – оттолкни, встань, уйди! Нет, поздно, стыдно и глупо. А тело – безвольное, послушное чужим рукам – чего-то ждёт и дрожит в этом странном ожидании… Нет! Нет! Не так хотелось, не так мечталось, не так!
Слабая попытка освободиться из-под тяжёлого сильного мужчины воспринимается им, как порыв страсти, и ещё больше воспламеняет южную кровь. Страшно! Больно и страшно! Но зубы уже стиснуты в извечном женском терпении, и только одна фраза глухими ударами стучит в голове: «Будь, что будет…»…