Впрочем, пустая болтовня быстро наскучила матерому шарлатану, привыкшему быть в центре внимания, и он занялся тем, что любил больше всего – созданием иллюзий. Как-то раз, помнится, мы с ним три дня подряд изображали буйную виртуальную страсть – на потеху завсегдатаям, встречавшим каждую нашу ссору и примирение одобрительным «гыыы». Параллельно Гарри подзуживал меня в строчке привата:
«А знаешь, что самое лучшее в МГИПУ им. Макаренко?»
Я: «Ну, что?»
Гарри: «Девушек тут – как подсознательных мотивов: 95 на 5 осознанных (т.е. сознательных молодых людей!)»
Или: «А ты кем хотела бы стать – матроной, наложницей, гетерой или жрицей?»
Это их историк недавно рассказал им о женских социальных ролях, принятых в античном обществе – и предприимчивый Гарри с лёгкостью уложил в эти категории всю дамскую часть своего курса. Матроны – взрослые тётки, обременённые работой или семейством: держатся солидно, особняком, а за иными по вечерам приезжают суровые мужья на лакированных «тойотах»; с такими лучше не связываться – хлопот не оберёшься. Жрицы – юные, серьёзные, только-только вылезшие из-за парт круглые отличницы, повёрнутые на учебе; увидеть их всегда можно в первом ряду, а узнать – по строгим, насупленным личикам и постно сжатым губкам; тоже не очень-то привлекательный тип. Гораздо больше Гарри интересовали хорошенькие, смешливые наложницы, стайками вьющиеся вокруг мальчиков, – а также надменные, эрудированные, знающие себе цену гетеры. Случаются, конечно, и рокировки – только за зиму он, Гарри, навёл на курсе ух какого шороху. Уже к Новому Году несколько чопорных жриц, забросив конспекты за мельницу, переквалифицировались в наложницы; иные наложницы выросли до гетер, – а одна чинная матрона ухитрилась проделать полный круг, разойдясь с мужем и став, таким образом, гетерой, потом постепенно опустившись до наложниц – и лишь недавно (видно, от безысходности) пополнив ряды суровых жриц… Ну, а в общем, подытожил брат, рано или поздно сдаются все: такова уж специфика педвуза.
Я, хоть и посмеивалась над его занимательной социологией, в душе прекрасно понимала, что он попросту отпугивает меня от своей альма-матер – боится, что я каким-то образом помешаю его личной жизни. Но для меня уже стало привычным делом защищать свой выбор: старшие его тоже не слишком-то одобряли – они предпочли бы видеть меня студенткой физтеха (дед Илья: «Да ты только вслушайся, как звучит: «Веточки параболы смотрят вверх!..») Бедняги считали, что я просто-напросто влюблена в Гарри, вот и «волочусь за ним, как хвост» (мама); я не хотела ещё больше расстраивать их, признаваясь, что на самом деле стало для меня решающим: давняя дяди-Осина оговорка, злая, но меткая, выскочившая у него в приступе самоуничижения и гордыни, звучавшая – не ручаюсь за точность! – примерно так: «Лучшие специалисты в нашей области получаются из адаптированных идиотов».