– Вот твоя драгоценная Силен. Можем мы вернуться к нашему разговору?
Я перевожу взгляд с нее на него и буквально задыхаюсь от гнева.
– И ты думаешь, я буду с тобой разговаривать?
– Ты меня поражаешь. – подняв брови, он качает головой. – Моника занималась тобой дольше, но ты не злилась так, как сейчас.
– Может, это потому, что я была не в состоянии злиться? – ядовито интересуюсь я и, не дожидаясь разрешения, подхожу к Силен и начинаю расстегивать ремни, которыми стянуты ее руки.
– Что ты делаешь? – едва слышно шепчет она.
– Спасаю наши задницы. – так же тихо отвечаю я.
– Что, позволь спросить, ты делаешь? – раздается за моей спиной голос Ника.
– Убираюсь отсюда к чертовой матери. – сквозь зубы отвечаю я.
– Но мы не договорили. – возражает он.
Я отвязала только левую руку Силен, но резко поворачиваюсь к нему.
– Ты хочешь получить ответ? Вот он: я не собираюсь присоединяться к вам. И мне плевать, на что вы способны, я с легкостью дам вам фору.
– Вчера ты так не говорила. – безразлично отвечает она.
– Конечно, ведь ты позаботилась о своей безопасности, – я мило улыбаюсь. – сначала удостоверилась, что я выбилась из сил. Один на один ты и минуты не протянешь.
Моника открывает рот, но Ник поднимает руку, заставляя ее замолчать.
– С чего ты взяла, что ты сможешь отсюда уйти? Еще и не одна.
– Я тебя предупреждала.
– Ты не убьешь ее. – фыркает он.
– Хочешь проверить? Может быть, кто-то на воротах и выживет, вы двое – нет.
Ник качает головой, а я говорю:
– Уговор есть уговор, Ник, – он изменяется в лице, но я продолжаю. – и я свою часть сделки выполнила. Будь добр, сделай то же самое.
Он смотрит сначала на меня, потом на Силен, словно пытаясь решить, приведу ли я в действие свою угрозу, и оборачивается к Монике:
– Проводи нашу дорогую Изабель и ее подругу к воротам, – Моника безразлично кивает. – и удостоверься, что они выйдут, и никто за ними не последует.
После этого Ник, не говоря ни слова, уходит, а я поворачиваюсь обратно к Силен и развязываю ее вторую руку. Лицо Силен уже не такое красное, да и дыхание нормальное, и я решаю, что это хороший знак, но, когда она встает, ее ноги подкашиваются. Я подставляю ей плечо, и мы идем вслед за Моникой.
Нас снова ожидает лабиринт дверей и коридоров. Когда мы, наконец, выходим из замка, я замечаю что-то вроде тренировочной площадки, но Моника тут же заводит нас в какой-то тоннель, и единственный, кого я успеваю разглядеть, это тощий парень, рука которого растягивается на несколько метров, когда он тянется к пистолету.