Все трое пришли на кухню. На кухне не было никого, кроме Ноя. Остальные ушли в другую комнату. Даже Роберто Барберри не мог спокойно смотреть, как надирается профессор Ной, ревнуя Одри к тому, чего не понимает.
Профессор уже к этому времени прикончил бутылку виски. Он впервые в жизни напился, и его жена представлялась ему теперь нимфой дриадой, возможно, из-за зеленого платья, а ее главный редактор – естественно, сатиром. Змеем – искусителем.
– Здравствуйте, – принужденно поздоровался Сет, опуская глаза и отворачиваясь от пьяного и, вероятно, опасного взгляда профессора.
Кто знает, может, профессор не только блестяще стихи о любви наизусть читает, но и молитвы после смерти соперника?
Одри молчала и смотрела на мужа, поражаясь его выдержке. Она видела, что он страшно ревнует, но не знала, что говорить и делать сейчас. Она очень виновата, но как объяснить мужу, что у нее и Сета своя, отдельная, творческая жизнь и свои… секреты. Профессиональные, разумеется. Профессора интересовала только наука, он был чужд поэзии и выучил наизусть стихи лишь затем, чтобы покорить сердце Одри. Одри же, со своей стороны, понимала, что он не может постоянно изображать из себя не того, кем он является на самом деле.
– Сет, я пойду ко всем. Ты здесь останешься?
– Да.
Одри ушла, робко оглядываясь на Сета и удивляясь его смелости. Сет всегда был отчаянно смелым и в некоторых ситуациях откровенно лез на рожон. Зачем – она себе даже не представляла. Совсем недавно получил за это и вот опять. Даже профессор Ной ему однажды двинул, что говорить об остальных.
– Я… мы просто разговаривали, – сказал Сет профессору.
Профессор молчал.
– Я же не на исповеди… профессор Лефтерис.
– Жаль, что ты не мой студент. Я бы имел возможность не просто отчислить тебя, а унизить. Говори правду!
– Лучше не надо, а? Я уже сказал правду и она Вам не понравилась. Эта… хуже.
– Целовались? – профессор сверлил взглядом Сета.
– Шутите, да? Я… только чуть-чуть… Я делал попытку, только и всего.
– Говори мне всегда правду, Сет. До самой смерти.
– Моей или Вашей? Вы же меня… не убьете?
– Не убью… пока. До тех пор, пока ты рассказываешь мне правду о себе… и о моей жене.
– Вы – сумасшедший.
– Нет. Думаешь, легко ревновать? Имея такую внешность, как у меня и находясь в этом возрасте, что бы ты стал делать?