Я сделаю все ради спасения сестры.
– Кать, а что ты будешь делать с замужеством? Рольф сказал, что ты
очень важна для них, и замуж тебя выдадут насильно.
– Выйду. Надо, значит, надо! – ответила я грубее, чем хотела.
Какую-то бурю эмоций вызывает у меня этот эгоистичный нахал. Но
изображать безграничную любовь, ради того, чтобы выжить в жестоком мире, мне не
привыкать. Натренировалась на родителях.
– Но он же такой… – Лиза замялась.
– Говори уже. И называй меня Кайт, раз они принимают меня за их
кошачье божество.
Лиза сцепила пальцы, она всегда так делает, когда сильно волнуется.
– Рольф сказал, что его брат не от мира сего. Ну, типа, странный.
Я только усмехнулась и перевернулась на спину.
– А ты видишь здесь хоть одного нормального?
– Вроде как Рольф ничего.
Даже в полной темноте комнаты я почувствовала, как покраснела
сестра. Вот девчонка! Пять минут проскакала с парнем на коне, уже успела
влюбиться.
– Даже не вздумай.
– А что? Я же ничего такого, я просто сказала.
– Лиза, или, тьфу, Элиза. Не смей здесь ни в кого влюбляться!
– То есть тебе можно, а мне нельзя?
– Мне это нужно для дела. И вообще, не мне, а в меня.
– Думаешь, сможешь влюбить Эрика в себя?
– Пф, конечно. Не раз это проделывала. Вряд ли его мужские
потребности отличаются от парней нашего мира. У всех них на уме одно и то же.
Лиза замолчала, что дало мне возможность подумать. Потребности-то не
отличаются, а вот ситуации кардинально противоположная всем тем, с которыми я
сталкивалась. Замуж-то я еще не выходила. И призраков никуда не водила.
Про призраков пока думать не хотелось. А вот Эрика – очень даже.
Пыталась вспомнить черты его лица, чтобы найти что-то привлекательное. Но,
кроме острых скул, колких глаз и грубых рук ничего не могла вспомнить. Не с
того мы начали. Мне бы глазки ему построить, расположить к себе, но с его
высокомерностью это будет проблематично.
Все же есть в этом что-то привлекательное. На секунду показалось,
что это и была та самая мужская харизма, за которой как за каменной стеной. Или
деревянным частоколом.
По всему было видно, что он давно смирился с участью мужа для
важного дела, уничтожил по этому поводу все чувства, вытравив их напрочь из
своей головы. Главное – дело. Графству ведь жуть как нужна та, кто будет
таскать покойников. А накопилось их много.