Почти из
каждой грохочет басами отрывистая дёрганая музыка, почти каждая ревёт так,
словно у неё пробит глушитель. Или вообще глушителя нет. Скорее, нет. «Пациент,
скорее, мёртв, чем жив». Это, похоже, точь-в-точь про меня.
Я столько не
пил, отвечаю. Когда же эта тварь умудрилась подмешать мне галлюцуху? Найду,
убью.
А теперь
самое разумное отвернуться к стене, пусть в бредовой реальности и кажется, что это
есть стенка мрачного серого небоскрёба. Нужно просто отвернуться к стене и
немного поспать. Как в детстве. Стоило мне отвернуться к стенке, как маленький
Юрчик уже спал без задних ног.
В этом я всегда
был немного похож на лошадь. Ну, вы ведь, наверное, знаете, что, если
возбуждённую или раздражённую чем-то лошадь, которая встаёт на дыбы и норовит
сбросить всадника, повернуть мордой к глухой стенке, она сразу успокаивается.
Делается кроткой и послушной лошадкой. Пока у стенки стоит.
На самом-то
деле, конечно, никаких небоскрёбов здесь нет и быть не может, да и откуда им
взяться-то в спальном районе? Это просто
одна из четырёх стен моей собственной хаты, в которой я прописан, между прочим!
«При чём
здесь прописка, идиот?» - успеваю подумать я, прежде чем мою руку пронзает не
просто адская, а невыносимо-остро-нереально адская боль! Алый взрыв в адской
тьме моей башки! «Найду! Убью нах!» - это всё, что я успеваю подумать, прежде
чем, резко вырубившись, провалиться в спасительное небытие…
Юрий.
Спасительное
небытие длится недолго. Ну, я так думаю, что недолго. Ведь за хоть
сколько-нибудь долгое время головная боль уменьшилась бы хоть на грамм, верно?
Да и плечо стало бы саднить меньше. Но нет. Всё так же. Нет. Стоп. Не всё. Чё
было с рукой-то? Чё за прикол, вообще?
Опять, протерев
глаза руками, ни одна из которых не болит, приоткрываю как Вий веки и смотрю на
свой на диво устойчивый бред словно сквозь амбразуру танка. На котором рация.
Бред всё тот
же. И шум тачек в этом бреду всё так же не умолкает. Но теперь я инстинктивно
прижимаюсь к шершавой серой стене, буквально раскатываюсь по ней как блин
горелый, попутно удивляясь, какого мои обои вдруг стали шершавыми.
Правильность
моих действий подтверждает пронёсшаяся в паре сантиметров от моих ног очередная
тачка с обдолбанной музыкой, плевком прогремевшей из открытых окон.