Уго, не чуткий к интонациям, весело подмигнул ей и ушел. Когда дверь за ним захлопнулась, Рихард нехотя произнес:
— Прошу прощения.
— За что именно? — сердито уточнила Карна.
— Вы намекаете на утренний инцидент? — понял он.
— Я бы предпочла забыть об этом навсегда.
— Зачем тогда сами напоминаете?
Сейчас она снова была другой — злой, колючей, надменной принцессой, которая снизошла до общения с бедным пастушком, не иначе.
— У вас сегодня работа? — перевела она тему.
— Да. Жрун, ничего особенного, — не стал распространяться Рихард.
— Я пойду с вами.
— Вот как? — удивился он. — Зачем?
— Затем, что мне нужно больше узнать о вашей работе, чтобы понять, какие траты можно включить в отчеты для гильдии, — напомнила она. — Я уже говорила об этом. Но, похоже, вам все нужно повторять дважды.
Он откинулся на спинку стула, пристально глядя на нее, и Карна, отложив вилку и нож почти с отвращением, тоже подняла на него взгляд.
— Вы снова об этом, — понял Рихард.
— Да, об этом, — подтвердила она, уже не такая румяная, но все еще злая. Глаза ее блестели, но оставались сухими. — Я сразу сказала — никаких поцелуев. Однако вы пришли ко мне утром и явно хотели… Нет — значит нет. Надеюсь, со второго раза до вас дойдет.
Он хмыкнул, скрестил руки на груди.
— Иногда женщина говорит «нет», а подразумевает «да», — пожал он плечами. — Посудите сами: вы явились ко мне среди ночи, сказали, что восхищаетесь ловцами, заняли мою спальню…
— Вы сами отдали ее мне!
— И все же… Я не мог не попытаться.
— Мое «нет» — это «нет», — отрезала Карна. — Потрудитесь впредь вести себя как воспитанный человек. Или у вас в роду тоже были свиньи, как и у вашего друга?
Повисла пауза, в которой звуки, доносящиеся с улицы, стали слышнее. Вот рассмеялся Уго — громко, с повизгиванием. Проехал экипаж, копыта цокали так звонко, будто лошадь только что подковали.
Рихард резко поднялся, и Карна невольно вжалась в спинку стула. Он быстро собрал посуду со стола, убрал в умывальник, переставил вазу с астрой и сдернул скатерть, заляпанную соусом.
— Руки, — сказал он. — На стол.
— Сейчас?
— У меня дело вечером. Это часть ваших обязанностей.
Когда Карна нерешительно вытянула руки, он схватил ее запястья, прижав к столу.
— Наклонитесь ближе, — сухо приказал он. — Еще.
— Мне надо вспоминать что-то хорошее? — спросила Карна. — О чем-то думать?