Домой батя в тот день пришел угрюмый. Мамка — добрая душа —
взяла и брякнула:
- Да ладно тебе, старый. Подумаешь, бабу звонарь привел. Мог
вообще мужика привести...
Тут уже «благочестивую бороду» прорвало. Мы с Маринкой, хоть и
малые были тогда, но знатно свой лексикон пополнили. Батя потом
остыл и перед всеми нами извинился, но факт остается фактом.
В игре же после матерной тирады пророка усиление его ауры не
только пошло коту под хвост, но и стало сменяться на эффект прямо
противоположный. Рыцари веры, которые до этого относились к своему
пророку очень трепетно — никогда не забывали принести в клетку
новую пайку и подстелить свежую мягкую соломку — слетели с
катушек.
Если бы не эта самая клетка — порвали бы пророка на очередную
порцию новых святынь, да не тут то было.
Аналитическая группа до этого уже предполагала, что как только
пророк «онемеет» полностью — он переродится в какой-то новый класс.
Игровая механика всегда подразумевает прогресс персонажа, который в
данном конкретном случае у пророка явно зависел от количества
слов.
Фатум, услышав от пророка тьмы такую замечательную матерную
проповедь, видимо решил, что «этот парень слишком хорош, чтобы
оставаться простым пророком».
Пока взбешенные неписи ломали ими же созданную укрепленную
клетку, пророк тьмы перерождался в саму Тьму. Небо над клеткой
стали заполнять черные тяжелые тучи, закрывая собой солнечный свет.
Это действительно было исключительно. Ни один игрок в вирте до
этого не мог стать чем-то бестелесным. Даже не знаю, что именно
чувствовал в этот момент батя, и каким чудом не рехнулся.
Фатум наградил «благочестивую бороду» новым игровым классом
«Святая Тьма»... Именно так. Сам Фатум в этом никакого противоречия
не увидел.
В тот же день в реале, пока аналитическая группа активно изучала
изменения в логах игрока и кумекала, что с этим делать, и как можно
использовать, я решил старого навестить, чтобы наконец расспросить
о том, как он.
Поднялся на этаж выше и постучал в комнату с указанным мне
номером. У бати были гости — еще парочка человек из группы
священников. Один высокий и худощавый, второй его полная
противоположность — пухлый низенький толстячок. Вся комната была
завалена книгами. Смотрелось это странно, потому что обжитости
здесь не чувствовалось. Не хватало каких-то мелочей, деталей,
рассказывающих о хозяине. Не удивлюсь, если батя каждый день домой
на такси ездит, а сюда просто для удобства перетащил свою
библиотеку.