Если же говорить совсем честно, то резерв призывников первой
очереди в возрасте от 18 до 35 лет в Германии к этому времени уже
закончился совсем. В армию начали мобилизовать мужчин старших
возрастов – верхнюю планку тут подняли до 55 лет – а также
женщин.
В марте 1946 года начался призыв бойцов народного ополчения, для
которых возрастные рамки и вовсе раздвинули в пределах от 16 до 60
лет. Впрочем, тут нужно отдать должное немецким генералам, в бой
детей и стариков сразу никто бросать не стал, тем более что
советским войскам после масштабной, продлившейся полгода битвы тоже
нужен был отдых для переформирования и подтягивания резервов.
Ополчение было устроено в формате тренировочных лагерей из которых
уже потом по необходимости бойцов перебрасывали в действующие
фронтовые части.
Проблема была еще и в том, что даже возьми где-нибудь новое
немецкое правительство миллион-другой лишних
новобранцев-добровольцев, их уже практически нечем было вооружать.
Не хватало буквально всего начиная от формы и заканчивая оружием.
Что там говорить, если даже банальных Маузеровских карабинов,
которые в лучшие времена немецкая промышленность могла производить
миллионами штук, не хватало на всех призывников. Про более сложное
автоматическое оружие и говорить нечего. Ну и конечно самолеты,
танки, артиллерия, боеприпасы, топливо, продовольствие – список
того в чем вермахт нуждался для продолжения войны был денным. Очень
длинным.
В такой ситуации немецкое правительство через своего посла в
Швеции запросило остановку боевых действий для проведения мирных
переговоров. Рейхспрезидент Вицлебен был готов взять на себя позор
нового Версаля, лишь бы спасти хоть что-то и не допустить полного
уничтожения страны. Пока еще вражеские танки не пересекли
собственно границу Рейха и еще было что спасать.
Стокгольм, Швеция, 23 февраля 1946 года
- Давайте не будем ходить вокруг да около, - посол Советского
Союза в Швеции устало потер глаза и откинулся на спинку стула. Илья
Семенович Чернышев лишь несколькими месяцев назад сменил на посту в
Стокгольме саму Коллонтай, которой возраст и пошатнувшееся здоровье
уже не позволяли полноценно исполнять возложенные на нее
обязанности. Молодому дипломату при этом было всего тридцать пять
лет, и он, откровенно говоря, совсем не чувствовал себя готовым
вести переговоры с противником о возможном заключении перемирия. –
Что вы хотите предложить Советскому Союзу? Говорите прямо, у меня
данный разговор не вызывает ни капли удовольствия.