На этом масштабное Днепропетровское сражение, затянувшееся на
добрые полгода, фактически подошло к концу. Нет, отдельные группы
немецких войск все еще продолжали сопротивление, пытались
прорваться на запад, отстреливались до последнего патрона, но со
стратегической точки зрений это все уже не имело никакого
значения.
За эти пять месяцев вермахт и его союзники на просторах
Украинской ССР потеряли больше двух миллионов человек, включая
двести с копейками тысяч пленных и полтора миллиона убитых. Была
уничтожена целая группа армий, потеряно огромное количество техники
– только танков вермахт потерял больше полутора тысяч штук, -
перестали существовать семьдесят две дивизии, включая восемь
танковых.
Огромные потери понесла транспортная авиация, пытавшаяся
снабжать окруженную группировку по воздуху, по разным оценкам за
период ноябрь-январь только транспортных самолетов люфтваффе
потеряло от 220 до 380 штук, а общие потери в авиации за пять
месяцев боев составили – по данным люфтваффе, склонным занижать
собственные потери – 1413 машин всех типов. Учитывая громадные
потери при прошлогоднем налете на Лондон, оказалось, что к началу
1946 года Третий Рейх практически вообще лишился боевой авиации, и,
как показали дальнейшие события, оправиться от этого поражения
немецкие летуны так и не смогли до самого окончания войны.
Но все же самыми страшными были именно потери в живой силе. К
началу 1946 года мобилизационный потенциал Третьего Рейха, даже с
условием широкого привлечения в добровольно-принудительном порядке
солдат из состава завоеванных ранее народов, оказался, по сути,
исчерпан. За семь лет войны – если считать, начиная с 1939 года –
Германия потеряла почти шесть миллионов человек. Не всех, конечно,
убитыми, в это число также входили и пленные и комиссованные по
здоровью инвалиды, что с другой стороны никак ситуацию не меняло в
лучшую сторону. При населении немногим больше ста миллионов человек
и находящимися к началу 1946 года в строю девяти с половиной
миллионам солдат, разбросанным по трем континентам, дальше
призывать в армию было уже просто некого. Если считать адекватным
мобилизационный потенциал в 15% от общей численности населения, то
получалось, что Германия уже его полностью исчерпала. И это даже
если не вспоминать огромные потери немецких городов от
бомбардировок союзников, при которых гибли в том числе и
потенциальные призывники.