— Эмма, посмотри, — протянул Марк письмо супруге. Очень этот
вопрос походил на проверку, как в шпионских романах.
— Такое чувство, что доченька сомневается в том, что письмо
получим именно мы, — задумчиво проговорила женщина, не понаслышке
знавшая о детских играх. — И это странно, потому что с утра она
была привычно-целеустремленной, ничуть не беспокоясь.
— А должна была бы, — заметил мистер Грейнджер. — Неизвестная
школа… Кстати, а где она находится? — этот невинный вопрос породил
ступор у миссис Грейнджер.
— Н-н-не знаю… — медленно ответила женщина, пытаясь вспомнить,
почему они с мужем подписали договор. — А что в контракте
написано?
Полчаса спустя взрослые адекватные, как они считали, люди
никакого контракта не обнаружили. Присев на диван, Грейнджеры
переглянулись, пытаясь вспомнить формулировки документа, все больше
убеждаясь, что никакого договора не было. Учитывая письмо с очень
странным вопросом, это был не просто звоночек.
— Подытожим, — задумчиво проговорила миссис Грейнджер. — Мы не
знаем, где находится школа и какие там условия, но Миона должна там
учиться.
— Конечно, должна, — кивнул мистер Грейнджер, замерев. В его
голове магическая установка боролась со здравым смыслом. — Но что
мы ей ответим? Ты помнишь цвет ее белья семь лет назад?
— Не помню, конечно, — произнесла Эмма. — Поэтому ответим
уклончиво. — «Что касается твоего вопроса, доченька, то на него
нельзя ответить в письме, ты же сама понимаешь, почему?» — вывело
золотое перо «Паркер» на листе пергамента. Марк взглянул в
написанное и кивнул. Несмотря на то, что он точно знал — дочь
должна учиться именно в Хогвартсе, неизвестное расположение школы
удручало, поэтому мистер Грейнджер написал письмо в Министерство
Образования с просьбой выслать ему копию контракта. Написал он не в
региональный офис, а в центральный, заказным письмом, что шутку
практически исключало.
Всю ночь Гермионе снились родители. Счастливые и грустные,
сердитые и веселые, они улыбались девочке, будто прощаясь с нею.
Проснулась Гермиона в слезах, сразу же вспомнив о том, что было
вечером, поэтому для начала, пользуясь тем, что ее никто не видит,
немножко поплакала, только потом отправившись принимать душ,
чистить зубы и одеваться. Абсолютная память девочки подкладывала ей
кадры из разных фильмов о нацистах, лагерях и том, что делали с
людьми… Гермиона была любознательной, много читала и еще больше
смотрела по телевизору. И вот теперь прочитанное вставало перед
глазами, заставляя почти дрожать.