Он хотел, чтобы я женился, еще четыре года назад. Тогда я воспротивился этому и отправился на войну, чтобы заслужить себе титул и не зависеть от отца. Но не сумел. И отец нашел способ навязать мне брак другим способом. Черт, черт, черт!
Стукнул кулаком по столу так, что предметы на нем жалобно звякнули. Что ж, если не найду другой выход, придется все-таки жениться. Может, она помрет от какой-нибудь болезни или еще что случится. На крайний случай оставался развод, хотя это и было дорогим удовольствием. Но если получится доказать супружескую неверность…
Думал об этом несколько часов, даже голова заболела. Учитывая события последних дней, неудивительно. Напряжение было слишком большим. Решил прогуляться, чтобы проветриться, и на той же самой скамейке в саду заметил сгорбившуюся фигурку. Амели. Амелия Калверт. Покатал имя на языке. Даже красивое, в отличие от самой девушки. Она показалась мне невзрачной. Но раз уж нам придется сосуществовать и, возможно, даже пожениться, стоит начать налаживать отношения.
Сжал зубы так, что они скрипнули, и шагнул к скамейке. Услышав шаги, Амелия подняла голову. Красные глаза и распухшее лицо явно говорили о том, что она плакала. Она вообще умеет не плакать?
— Мне не нужны ваши деньги! — буквально выкрикнула она, стоило мне приблизиться. — Если бы я могла их отдать, вернула бы тотчас. Но не могу.
А вот это интересно. Не может, потому что нет возможности, или потому, что на самом деле не хочет?
— И почему же?
— Я говорила с мистером Беллом. Он сказал, что воля вашего отца неоспорима. Чтобы избавиться от этих денег, мне придется выйти замуж.
Амелия
Смотрела на ожерелье и не могла поверить. Я что, теперь богата? В голове не укладывается. Но мне не нужны эти деньги! Я предпочла бы размеренную и спокойную жизнь. А теперь Рэймонд не упокоится, пока не вернет себе все. А может… может, отдать ему все эти деньги и забыть, как страшный сон? Ох, дядюшка, зачем ты это сделал? Он же твой сын!
Не могла найти себе места от беспокойства. Подошла к окну, выглянула. Казалось, что раз изменилась моя жизнь, все вокруг тоже должно было стать другим. Но все было как обычно: облака плыли по небу, ветер шумел кронами деревьев, птицы щебетали. Ничего не поменялось, только я. Изменения в себе я ощущала отчетливо. И они меня не радовали. Я злилась: на себя — за то, что, несмотря на обстоятельства, хотела бы остаться в этом доме на правах хозяйки; на дядюшку — за то, что не предупредил меня о наследстве и поставил в глупое положение; на Рэймонда — за то, что сделал собственные выводы, даже не выслушав.