Яков протянул мне отчет и составленные им таблицы стрельбы. Я
быстро, по диагонали, пробежал их, проблем с чтением написанного от
руки у меня уже давно не было. Когда я протянул отчет капитану,
Яков закончил.
— Мелкие замечания по лафету я не счел нужным сюда вносить,
Игнат, я думаю, уже все устранил. Мой общий вывод такой: мы имеем
сейчас в наличие артиллерийское орудие готовое к немедленному
вступлению в бой. И последнее, Игнат Федорович Курочкин полностью
готов к самостоятельной работе с нашей артиллерией. Он больше и
лучше меня разбирается во всех этих вопросах. Единственно где я
могу с ним поспорить, это взрывчатые вещества.
Яков стал еще более серьёзным, хотя казалось куда еще.
— Это действительно гений. Нам надо как можно быстрее передать
ему все наши знания.
В конторе воцарилась тишина. Как-то не хотелось ничего говорить
после слов Якова. Ещё одна гигантская задача, сколько их. Мне
пришлось усилием воли заставить себя продолжить.
— Петр Сергеевич, какие перспективы с последующими орудиями?
— Второй ствол отлит. Через неделю отольём еще два. Напряжемся и
через две недели, самое большое полторы, будут готовы все четыре, —
Петр Сергеевич выглядел очень уставшим. Утром он сказал, что
появление коменданта завода для него просто спасение и он мечтает
только об одном, выспаться. — Но я вчера ошибся, стоять мы будем не
две недели, а больше.
— А если будет железо? — спросил Ерофей.
— Завод наверное будет работать, но я всё равно буду спать, —
дружный смех накрыл последние слова Петра Сергеевича.
Капитан Пантелеев открыл бутылки и наполнил бокалы.
Наш комендант решил улучшить жилищные условия не одному Игнату.
Для их светлостей он распорядился тоже поставить юрту, к которой мы
с нашим мальчиком и разместились. Машенька не спала и ждала меня.
Мальчик спокойно спал в люльке.
Наш мальчик был на удивление спокойным ребенком, в отличие от
малышей Панкрата и Ерофея. Особенно беспокойным был ребенок у
Рыжовых. Если он просыпался за ночь меньше пяти раз, Анфиса была
счастлива. Мой крестник был поспокойнее, но ночами бывало всякое. А
наш Ванечка сразу же после крещения решил, что по ночам надо спать,
а не куролесить. Поэтому мы смело вместе поехали на завод и наш
мальчик нас не подвел.
Митрофан с Христианией разместились в переднем отделении нашего
вардо. У них всё шло к свадьбе. Прохор расположился у входа в юрту.
После того пресловутого попадания камня в мою голову, кто-нибудь из
камердинеров обязательно находился подле моей особы. По их заказу
на швейке сшили коврики, которые всегда были приторочены к седлам
их лошадей. При необходимости они расстилали их для отдыха. В
Усинске все было проще, ночью около «правительственного» квартала
выставлялся караульный. Когда же я отъезжал из Усинска, они всегда
по очереди располагались рядом на ковриках. Сегодня была очередь
Прохора.