Она не ищет меня взглядом, она идет прямо на щит, у которого я пригорюнился, непоколебимо уверенная, что ее ждут со вчерашнего дня.
– Добрый вечер! – произносит она, вздохнув, словно после стометровки, и едва заметно закатив глаза.
– Вы так спешили…
– Я спешила извиниться. Циля не может сегодня. У нее завтра экзамен.
Я хочу выразить полное удовлетворение стечением подобных обстоятельств, но такт требует своего:
– Жаль. Никого так не жаль, как студентов в июне! Она где учится?
– На экономическом. Третий курс.
– А вы свободный человек? – решаюсь спросить напрямик.
Сияние глаз притупляется, левое веко заметно прищуривается, что-то прячет.
– Мы однокашницы. Только я… мне нужно было досрочно сдать.
По тону она в чем-то проговорилась; я не стал смущать девушку вопросами.
Мы протискиваемся к входу. Она подает пригласительный билет. Контролер, даже не глядя на тисненый картон, вежливо кланяется мне с эдаким пониманием сути. Проходим, как в собственный дом.
Мы весь вечер молчим: она в плену у искусства, а я у нее в плену.
Провожаю девушку домой; нам хорошо. После говорливого проспекта, в полутьме, упрятавшей все городские изъяны, пошли каменные переулки, голые, пахнущие заночевавшим здесь солнцем, но без единого деревца.
Женя вдруг останавливается.
– Нам лучше расстаться здесь.
– Вы уже дома?
– Почти. Улица Сельробовская.
Молчу, мне кажется, что я испортил вечер, во всяком случае, отдалил девушку, не в том жанре держал себя.
– Вы что умолкли? – тормошит она меня.
– Думаю… Не познакомить ли вас с моими «оленями».
– Не врублюсь. Помимо Пришибовского, вы привезли с собой животных?
– Это молодые артисты. Модники, стройные, с хорошими лицами. Стремительные и благородные, как олени.
– Приманка?
Звучит тихий смешок, и я вижу перед собой взрослого ребенка, с лица которого постепенно сходит сияние, оно гаснет, нежная кожа стынет. Холодею и я.
– Пусть это называется так, только приходите.
Она подает руку, в пожатии – понимание и намек. Она удаляется, не оглядываясь, я могу без помех рассматривать ее движения под косыми и яркими фонарями. Сноп волос золотится и в такт шагу вздрагивает на плечах, платье длинной юбкой полощется на высоких, хорошей лепки ногах. Мой взгляд падает на увеличенную тень. У Жени даже тень прекрасна! Черт знает, что приходит в голову, когда смотришь вот на такое уходящее чудо!