– Лулу?
– Да, это сокращенно от «Луиза». Это мое новое альтер-эго, Мел. – Я смотрю на нее, умоляя взглядом не выдавать меня. Мне нравится быть Лулу. Я еще не готова с ней разотождествиться.
Мелани трет глаза, может, думает, что она еще спит. Потом пожимает плечами и плюхается рядом с Уиллемом.
– Отлично. Будь кем захочешь. А мне бы хотелось себе голову сменить.
– Она еще не привыкла к похмельям, – сообщаю я Уиллему.
– Заткнись, – рявкает подруга.
– А что, ты предпочла бы, чтобы я сказала, что с тобой такое постоянно?
– Какая ты сегодня дерзкая, а.
– Вот, – Уиллем достает из рюкзака белую коробочку и кладет Мелани на ладонь несколько белых шариков. – Положи под язык и рассасывай. Вскоре станет лучше.
– Что это такое? – с подозрением спрашивает она.
– Препарат на травах.
– Это не наркотик? Вдруг я отключусь и ты меня изнасилуешь?
– Ага. Он как раз мечтает, чтобы ты прямо в поезде вырубилась, – говорю я.
Уиллем показывает Мелани этикетку.
– Моя мама – натуропат. Она дает мне это от головы. Не думаю, чтобы она меня насиловала.
– О, мой папа тоже врач, – отвечаю я. – Хотя совершенно не натуропат. Он пульмонолог, работает строго в традиции западной медицины.
Мелани около секунды рассматривает горошинки, а потом наконец бросает их под язык. Десять минут спустя, когда поезд, пыхтя, подъезжает к вокзалу, ей становится лучше.
Как будто договорившись, мы все сходим вместе: мы с Мелани с туго набитыми чемоданами на колесиках, а Уиллем с маленьким рюкзачком. Мы вываливаемся на платформу под палящее летнее солнце, а потом скрываемся в относительной прохладе Мэрилебон-стейшн.
– Вероника пишет, что опаздывает, – говорит Мелани. – Предлагает встретиться у «Дабл-Ю-Эйч-Смит». Фиг знает, что это такое.
– Это книжный магазин, – отвечает Уиллем, показывая на другую сторону здания вокзала.
Внутри здесь очень красиво, красные кирпичные стены, но я все же разочарована, что это не огромный вокзал с шелестящими табло, извещающими о прибытии и отправлении поездов – я так на это надеялась. А тут лишь монитор. Я направляюсь к нему. Особо экзотических пунктов назначения там нет: Хай-Уиком и Бэнбери, может, конечно, там и хорошо. Так глупо. Вот наш тур по крупным европейским городам – Рим, Флоренция, Прага, Вена, Будапешт, Берлин, Эдинбург – подошел к концу, и я снова оказалась в Лондоне. Большую часть времени я считала дни до возвращения домой. И совершенно непонятно, почему теперь мной внезапно овладела страсть к путешествиям.