—Все на выход! — скомандовал я. — Живее!
Живее!
—Что случилось?
—Здесь всё сейчас взорвётся!
Это
подействовало. Не хотел их напугать, но нужно было задать нужную
мотивацию.
Опередив
девушек, я рубанул Лазарем по механизмам, удерживающим грузовой
трап в заблокированном положении. С грохотом он рухнул, открывая
путь на волю.
Девушки
шарахнулись было назад при виде меча, возникшего из ниоткуда, но
после моей демонстрации все, как одна, резво побежали на улицу.
Убедившись, что внутри никого не осталось, я окинул последним
взглядом дальнюю секцию контейнера, отделённую от пленниц
решётчатой дверью. За ней лежало четыре крупных деревянных
ящика.
Финальная
причина, почему рабынь транспортировали именно так.
Потому что
самолёт должен был отвезти в далёкую страну не только их, но и груз
иного рода.
Синтетические «клубные» наркотики.
Слетев по
трапу, я быстро догнал убегающих женщин. Они и не могли быстро
бегать в их текущем состоянии. Плохая и редкая кормёжка, побои и
сексуальное насилие не способствовали пиковой физической
форме.
Подхватив
на плечи двух самых слабых, я ускорился, игнорируя вскрики и
протесты. Десять секунд и я отнёс их достаточно далеко. Тут же
вернулся за следующей парой.
Взрыв
настиг нас, когда мы почти добрались до разрушенного
ангара.
Впечатляющая вспышка и звуковая волна докатились до
каркасного здания. Беглянки закричали, сжимаясь. Разбросав
металлические внутренности, самолёт, который должен был увезти их
на встречу участи, что хуже смерти, перестал
существовать.
Я оглядел
собравшиеся вокруг меня худенькие фигуры. Теперь они жались ко мне,
всё-таки поверив моим словам. «Я здесь, чтобы освободить
вас».
Оглядел и
наконец задал вопрос, который пульсировал во мне с самого
начала.
—Здесь есть Стальнова Олеся?
Женщины
переглянулись, и как-то бессознательно расступились, открывая мне
шатенку в рваной футболке. Причёска каре. Затравленный взгляд. Она
смотрела на меня, вжимая голову в плечи.
Что-то
оборвалось во мне, и дрогнувшей рукой я стащил с головы шлем. Он
зазвенел по земле, наполняя пространство противным резким
грохотом.
В её глазах
зародилось смутное узнавание. Она вскинула перед собой узкую
ладонь, словно пытаясь закрыться от морока. Но я уже приблизился к
ней в один стремительный шаг.
Подхватил,
прижал к себе и вместе с влагой на щеках ощутил, как тиски, до
этого момента сжимавшие сердце, начинают исчезать.