Защёлкнув последний элемент, я
опустил шлем на голову. Медленно втянул в себя воздух и выдохнул.
Активировал Взять след. После чего призвал меч и открыл
дверь.
Возможности сохранить своё прибытие в
тайне у меня не имелось. Поскольку планировка этажа представляла
собой типичный опенспейс. Можно было постараться лишь отдалить
тревогу, но не предотвратить.
Я вышел из коридора и буквально сразу
столкнулся с парнем, который раздражённо тёр запачканную кетчупом
белую рубаху. Салфетка в его руках только ухудшала ситуацию с
пятном.
Врезавшись в моё бронированное плечо,
он ойкнул и поднял на меня глаза. Да так и остался стоять с
открытым ртом. А я пошёл дальше скорым шагом.
Бежать было нельзя, это сразу же
поднимет панику. Ходьба давала небольшую отсрочку.
Повернув за угол, я оказался в
открытом пространстве. Ряды соединённых столов тянулись сквозь весь
этаж. Лишь небольшие стеклянные перегородки создавали грубое
подобие зон.
По периметру этажа находились
кабинеты. Потому что, конечно, руководители будут сидеть в комфорте
и уединении. Это бремя простых работяг пытаться не сойти с ума в
оглушающем шуме телефонных звонков, стучащих клавиш и болтающих
коллег.
Я уверенно шёл по проходу, а на меня
поднимались ошеломлённые взгляды. Стихали разговоры. Какая-то
девушка в белой блузке пронесла кофе мимо рта, и жидкость
заструилась ей на грудь.
Я двигался всё быстрее, не переходя,
впрочем, на бег, а прошёл лишь треть положенного расстояния.
— У нас рекламу снимают? — удивлённо
протянул кто-то позади.
— У Фёдора днюха, может, аниматора
наняли? — отозвался другой.
Покрытая ковролином дорожка вильнула,
здесь офис слегка выгибался, и я оказался возле офисной кухни.
Неприятно и очень отчётливо пахло разогретой рыбой.
Ещё дюжина шагов, и из небольшого
закутка очень прытко и целенаправленно ко мне шагнула пара ребят в
костюмах. Оба сжимали в руках пистолеты, чьи стволы уже смотрели
мне в лицо.
На вчерашнего бодигарда парочка не
тянули. Обоих украшало сразу несколько тюремных татуировок,
виднеющихся сквозь белую тонкую ткань рубашек, или вовсе торчащих
из-под воротников.
Окружающие работники даже не заметили
пистолеты.
Не сговариваясь, бойцы открыли огонь,
а я рывком сократил дистанцию.
Мой кулак смял горло одному, а
второго я с силой швырнул лицом вперёд прямо в стеклянную
перегородку. Та с грохотом треснула. Верхняя половина разлетелась
вдребезги, а нижняя кое-как устояла. Перед ней, опираясь
окровавленными руками и разбитой мордой на обломки, возился
человеческий снаряд.