Походя, я дёрнул его за шкирку и
силой вбил лицом в иззубренную поверхность стекла. Моя рука почти
не почувствовала сопротивления. Коленопреклонённая фигура так и
застыла. Рассечённая плоть пустила щедрые ручейки крови вдоль
зеркальной глади.
Всё это заняло не больше трёх
секунд.
Зазвучала пожарная сигнализация.
Закричали люди.
Нужды скрываться больше не осталось,
и широкими шагами я понёсся по этажу. Щит вырос в моей руке, чтобы
через миг встретиться с очередной перегородкой. Звон разлетающегося
стекла. Истошные крики. Мечущиеся фигуры.
Я летел к лестнице самым прямым и
коротким путём, пробивая собой любые преграды. В том числе
живые.
Благодаря заклинанию я давно засёк
троицу с пистолетами-пулемётами, которые ждали меня за углом,
скрытые непрозрачной стеной какого-то кабинета. Лазарь вспыхнул и
ударил сквозь твердь, не почувствовав сопротивления. Лезвие
рассекло стену, два тела, и выскочило на другую сторону.
Располовиненные тела сползли под ноги
оставшемуся бойцу. Тот закричал от страха, но выстрелить уже не
успел. Потому что мой сабатон влетел ему в грудь. Им словно из
пушки выстрелили.
Сквозь бронированное стекло.
Оно действительно оказалось крепким.
Совсем не разбилось. Ни единой трещинки. В окне просто выбило
крепления, и стекло выскочило из рамы в верхних углах.
С разбитой в кашу грудной клеткой
последний противник улетел вниз вместе с куском фасада, а на этаж
ворвались порывы шквалистого ветра.
Кажется, я перестарался.
По спине застучали пули. Рыкнув, я
крутанулся и метнул сузившийся до размеров диска щит. Бастион
срезал чью-то дурную голову в шее и вошёл в поверхность бетона.
Пришлось потратить секунду, чтобы выдернуть его.
Вокруг разбегались люди, а я
прокладывал себе путь к лестнице и уже через пять ударов сердца
выбил коленом дверь. Жалобно заскрипел сминаемый металл, коротко
заискрил электронный замок.
На лестнице меня уже ждали, и худшей
ошибки они не делали в своей жизни.
Пролёты до самого верха были забиты
людьми Ахмеда. Нервничающие фигуры, чьи пальцы подрагивали на
спусковых крючках.
Стоило двери распахнуться, как
десяток бандитов с АКСУ окатил меня шквалом свинца. Стучало и
гремело так, что я не слышал собственного дыхания. На долю секунды
совокупная сила их пуль пошатнула меня.
А потом они начали умирать.
Взлетая по лестнице, я рисовал
Лазарем простейший узор. Каждый удар выводил врага из боя, каждый
лишал кого-то головы или конечностей. Но я не тратил ни секунды на
добивание. Важнее всего было попасть наверх.