— Ты… от Борца? — с трудом произнёс
Ахмед.
— Нет, Руслан. Я не от Борца. Я
пришёл, чтобы говорить от имени мёртвых. Потому что больше за них
говорить некому.
— Что?.. Да ты просто псих! —
вскрикнул он.
— Да, так меня называли и не раз.
Оглянувшись по сторонам, я прикинул
время. Даже со всей возможной скоростью, полиции не будет здесь ещё
минут десять.
— Ты задаёшь неверные вопросы,
Руслан. Тебе надо спросить не «кто я?», а «где я был этим
утром?».
Его глаза заметались, как испуганные
зайцы. Лужа крови скапливалась на месте его стопы большим алым
пятном.
— Где ты был этим утром?
— Я был у тебя дома, Руслан.
Можно было бы сказать, что кровь
отхлынула от его лица. Однако правда заключалась в том, что к этому
моменту он потерял её уже довольно много. Раздробленная стопа не
способствует стабильному кровообращению. А потому Ахмед просто стал
ещё чуть бледнее.
— Что ты сделал с моей семьей?! —
дёрнулся он всем телом и бессильно сжал кулаки. — Если с них хоть
волосок упал, я вырежу тебя! Твои друзей! Всех, кого ты хоть
раз…
Очень плавно я опустил сабатон ему на
горло и горячечный поток слов стих. Только глаза вращались в
орбитах, как безумные.
— Я не убивал твою семью, Руслан, —
спокойствие в моём голосе требовало больших усилий. — Не пытал их.
Они живы и здоровы.
Он ощутимо расслабился.
— Просто хотел понять, кем нужно
быть, чтобы жить с тобой под одной крышей. Чтобы знать, чем ты
зарабатываешь на жизнь и в ужасе не разорвать с тобой любые связи.
А вместо этого спать с тобой в одной кровати и целовать утром в
щёку. Обнимать и не испытывать омерзения. Называть тебя мужем и
отцом. Какими людьми нужно для этого быть?
Мои слова задевали его, но, чтобы
по-настоящему испытывать от них дискомфорт, следовало иметь
совесть, а он давно променял её на куда менее ценные дары.
— И я получил ответ на этот вопрос.
Твоя любимая жена Виктория начинала с самых низов, как и ты сам, не
так ли? Однажды эта предприимчивая женщина втёрлась в доверие к
своей не совсем дееспособной бабушке, уговорила её переписать на
себя квартиру, а после сдала несчастную в хоспис.
Руслан дёрнулся.
— Это ещё цветочки, ягодки будут
впереди, — заметил я. — Она тебе изменяла. С шофёром, кстати.
Тело подо мной заёрзало, скрипя
зубами.
— Забеременела от него и сделала
аборт. Помнишь, когда она летала с подругой «на Мальдивы»? — мой
вопрос повис в воздухе. — И даже это ещё не всё. Ты знаешь, что она
была замужем до тебя. А то, что твоя жена довела до суицида свою
падчерицу[1]? Очень её раздражало, что та пыталась отговорить
своего отца от брака. Девочка страдала от анорексии, а Виктория
рассказывала ей, насколько та поправилась. Какие у неё бока и щёки.
Называла её «жирной свиньёй». У девочки начались обмороки, выпали
волосы, она заморила голодом себя до смерти несмотря на все попытки
отца спасти её.