Иные поднебесья. Исправленное и дополненное - страница 7

Шрифт
Интервал


Больше и не нужно ни шиша.


Вот оно, моё стихотворенье —

Утреннее, тёплое ещё —

Маленькая повесть сотворенья.

Плохо это? Или хорошо?

Валаамский гость

художнику Геннадию Доброву


Листопад… Пожелтевшие лица.

И опять – листопад, листопад…

Не верилось мне, но случилось такое:

привиделось сердцу – идут холода…

Уж в тёплое море земного покоя

закинула осень свои невода.


Вам случилось с войны возвратиться,

матерясь в полумрак невпопад.

Листопад над землёй Валаама.

Облетает задумчивый сад интернатский.

Распахнуты рамы —

инвалиды встречают закат.


Дожди и туманы. Разбухли дороги.

Продрогшие напрочь стоят города,

Деревни и сёла…

И птицы в тревоге мой край покидают…

Ужель навсегда?


Вам случилось безжалостно выжить,

Половину себя потеряв.

Выше голову! Голову выше!

Появился художник в дверях!


Он берет свой снимает устало,

Он волшебный берёт карандаш.

Он рисует. Питается мало.

Он ваш брат, и спаситель он ваш.


Плещет Ладога мелкой волною.

Молчаливый, он тихо встаёт.

Ваше горе своею виною

Он, рыдая, потом назовёт.


И, вгрызаясь в московские будни,

Как в полярные льды ледокол,

Никогда он о вас не забудет —

Ни о ком!

Осенний штрих

Кто я? Что я? Вокруг моя стая…

С. Касьянов


Дом сей скоро, быть может, оставлю,

Выйду тихо, не скрипнув дверьми.

Бесконечное, вечное славлю

Среди куцой земной кутерьмы.


Сдувает с крыш упругий ветер

Листву, опавшую с утра.

Кто я? Что я? Неправды приправа?

Горький привкус полыни во рту…

Шёл по жизни упрямо и прямо,

Из постели шагал в пустоту.


Как хорошо, что есть на свете

Сегодня, завтра и вчера!

Как хорошо, что нет на свете…

Нет! Всё на свете вроде есть —

И жёлтый лист, и чёрный ветер,

И крыши выцветшая жесть…


И дороги в глаза мне пылили,

И, как сказка, сияла мечта…

Все забыли, а было – любили:

От похвал не смыкались уста.


Кто я? Что я? Пылинка иль имя?

Или розовый выдох зари?

Тает утро в сиреневом дыме,

И попробуй его повтори!

Дом сей скоро, быть может, оставлю.

Вот уже у порога стою.

Но опять бесконечное славлю

И о вечном, о вечном пою!

Штрих к портрету

Всё движется к тёмному устью.


Тишина… Сижу один в печали.

Две слезы на кухонном столе.

Писем от родных не получаю:

может быть, забыли обо мне?

За окном такая непогода!

На душе такая пустота.


Н. Рубцову


Дни короче. Прохладнее ночи.

Долгий сумрачный взгляд в пустоту.

Только память, как чернорабочий,

Груду лет разгребает в поту.


Рассыпаются искрами даты