Взгляд нашего шефа был преисполнен удивления.
– Вот это да! – качал головой он. – Не Воронеж, а прямо какое-то Чикаго. Банки у нас доселе ещё не грабили. Хорошо хоть, что это дело досталось не нам.
– Погодите, Михаил Степанович, перебросят на нас, – подал голос Чурсин. – Ведь мы лучшая следственная группа во всём городе.
– Типун тебе на язык, – негодующе прикрикнул на него Орлов; ему явно не хотелось этим заниматься. – Навлечёшь беду. Нам бы со своим делом разобраться.
Ограбление банка для Воронежа действительно было в новинку. Таких преступлений не совершалось у нас очень и очень давно. Последний подобный случай датировался двумя десятками лет назад. Его помнили только старожилы. Грабителей тогда поймали быстро. Но в нынешнем случае даже не знали, как к ним подступиться.
Накануне, около восьми часов вечера, перед самым закрытием всех сотрудников оперчасти внезапно сморил глубокий сон. Очнувшись только под утро, они обнаружили, что касса абсолютно пуста. Свет был выключен, входная дверь аккуратно притворена, в окошке красовалась табличка «закрыто» – обычная картина для закончившего работу учреждения. Не удивительно, что проходившие мимо люди, среди которых были и полицейские патрули, нисколько не заподозрили, что внутри – дело нечисто.
Следов грабители не оставили. Показания сотрудников ясности не внесли: заснули – и всё; как – не знаем; ничего странного не заметили. Правда, одна зацепка всё же была. Её дала уборщица. Перед тем, как упасть без чувств, она зафиксировала в поле своего зрения какого-то запоздалого клиента. Тот стоял у подоконника в углу зала и копошился в своём саквояже. Просмотр картинки на ДЧК подтвердил, что деньги похитил именно он. Но существенного прогресса в ход расследования наблюдение уборщицы не добавило, ибо описать, как он выглядел, она не смогла. Так что личность преступника продолжала оставаться тайной.
Посредством телевидения и радио воронежское ограбление прогремело на всю страну. Губернатор в жёсткой форме потребовал раскрыть случившееся в самый кратчайший срок. Начальника нашего райотдела уже вызывали в городской Департамент. Когда он оттуда вернулся, у него был малиновый цвет лица.