Крах империи евреев - страница 22
Однако при переходе «от суровой героики войн к относительной умиротворенности последнего героического поколения» роль хлеба начинает резко возрастать. И в «Одиссее» уже он становится основным продуктом питания, причем настолько важным, что «хлебом» именуют уже всю пищу. (Одиссея. Песнь X, 371–372; Песнь XII, 18–19; Песнь XIV, 45–46; Песнь XVIII; 359–361; Песнь XIX, 62). При этом было бы не лишним отметить «огромную заслугу» переводчиков (Жуковского, Гнедича и других), переводящих термином «хлеб» множество разных вещей: мясо поросят, и просто пищу, и яства и даже «одежду и обувь» героев. Так им казалось поэтичней, чтобы хлеб был на столе.
Мясо же, наоборот, в условиях мирного времени становится добавкой к основной пище. При этом главной едой может быть не только хлеб, но и другие продукты, например, сыворотка. «К сыворотке мог бы еще получить козлиную ногу», – это слова поденщика, козопаса Мелентия. В них уже явно прослеживается оттенок социальной градации, деление на знать и простолюдинов, что еще совершенно не замечалось в «Илиаде».
В этом принципиальное отличие. Появление хлеба это, прежде всего, зачатки социального размежевания, символизирующее распад мироосознания, как общего единства. Эпический переход от мяса и вина, к мясу, вину и хлебу, не просто переход к другой пище, это самосознание размежевания общества на тех, кто сохраняет старый менталитет воина и независимость жизни, и на тех, кто начинает превращаться в раба, едящего с чужих рук. Посевной материал необходимо получать от власти. Но об этом позднее.
В мирных условиях меняется и напиток героев. Теперь они пьют, по большей части, «медовое вино», якобы возрождая традиции самых древних предков. (Одиссея. Песнь XXI, 293). При этом, следуя эпической традиции и, видимо, историко-социальной практике, женихи в доме Одиссея продолжают поедать мясо быков и свиней, запивая его виноградным вином, этакая дань героизму древних воинов. Но дома для каждого из них главные продукты – хлеб и медовое вино, удивительное сочетание новой жизни с возрождением еще более древних, чем в доме Одиссея, традиций. Некое взращивание новой аристократии земледелия с опорой на воссозданное прошлое.
Четвертое поколение «Одиссеи» с определенностью знает, когда бывает счастлива боевая дружина. Счастье приходит к ней в мирные дни. Правда, это обстоятельство идет несколько в разрез с самим назначением дружины и дружиной, как ее понимает «Илиада», но ведь и время изменилось. Теперь совершенно естественно, что дружина благоденствует, «процветает» при безупречном базилевсе (правителе), который оберегает «правду», и от его мирного правления.