Ученики ему звонили сюда, в домик на берегу, часто: спросить совета, рассказать о работе, уточнить какие-то, только ему известные детали из старых легенд, мифов, сказок. Звонили ему бывшие «смежники» из таких же отделов в других могущественных структурах, теперь тоже ушедшие в отставку. Между ними никогда не было вражды – просто соревновательная этика, все то время, пока они стояли по разные стороны баррикад. Но те звонили только по праздникам, да еще поздравить с каким-нибудь событием. Откуда они узнавали об этих событиях, он никогда не спрашивал, улыбаясь про себя: «Мастерство не пропьешь». Звонил Пилигрим, писатель криптоисторик, специалист по всяким тайным организациям и секретным обществам. Не часто, но звонил. Рассказывал что-нибудь забавное или спрашивал его мнение о чем-нибудь забавном. Они тесно сошлись давно. Да и как было не сойтись практически последним «специалистам по оккультным наукам», как умно это теперь называется. Они же себя называли, смеясь в седые усы, спецами по ведьмакам и чародеям, или совсем уж по-шутейному – «чертовыми спецами».
Звонили многие, но приезжали редко. Поэтому ему нравилось общение с соседской молодой парой. Они забегали к нему, почти не интересуясь его прошлой жизнью, званием и послужным списком. Здесь многие были из Конторы, то есть из серого дома на Лубянке.
Вот в такой летний вечер он сидел в кресле-качалке и смотрел на огонь костра, разложенного в специальном очаге в сделанной своими руками жаровне. Пламя плясало в стилизованном под старину капище, где выложен был знич из камней, место для ритуального костра, стояли два резных столба и каменная баба, подаренные ему археологом Михаилом Бурым. Говорят, тот привез столбы из далекого таежного похода, а бабу – с раскопок Парфянского царства. Геннадий Борисович не задал ему этого вопроса, приняв подарок молча и установив его в заветном уголке сада. В колеблющихся бликах костра ему мерещилась то ли саламандра, то ли пляшущая странный танец девушка, похожая на змею.
Соседка в сопровождении своего верного спутника подошла сзади, но он чувствовал ее еще с той минуты, как она шла от маленькой калитки, сделанной им в заборе между их участками. Он не стал резко оборачиваться, чтобы не испугать ее, дождался, пока она сама его окликнет.