— Всё ясно. Свяжусь с вами позже.
Пластмассовая красавица смотрела на меня, не закрывая рта.
— Конец связи.
— Папа? — голос дочки испуганно звучит из глубин пластикового
горла, — Не уходи, пожалуйста. Я не знаю, что мне делать. Я
боюсь.
— Разберёмся. Дай подумать. Дед внука не бросит. Выключайся, или
как это у вас называется.
— Папа? — она не выключалась, только паузы и всхлипывания
становились все длиннее,- Ты правда сможешь помочь?
Ещё спрашивает. Стыдно сомневаться в отце.
— Ты же знаешь, кем я работал.
Зятёк хмыкнул где-то там на фоне, рот у манекена захлопнулся,
как хорошо смазанная мышеловка. Девочка открыла глаза. Я
отступил.
— Конец связи.
— Хорошо-хорошо. Не нервничай, кукла. Спасибо.
Она не успела ответить, когда я обошел красавицу и быстрым шагом
ринулся к главному входу. Проскочила одна мыслишка. В окнах никто
не мелькал, тихий час что ли?
В холле никого. На диванчиках не сидят старушки, столики с
виртуальными шахматами пустуют, экран на стене показывает рыбок и
что-то мелодично играет. Как раз засыпать хорошо под такое, когда
лекарств объешься.
Два коридора влево, два вправо — там служебные помещения,
наверху палаты для тех, кто может вскарабкаться на второй. На
третьем кабинет директора и кинотеатр, в который только он и ходит.
Теперь я иду к нему. Сначала прыгал через ступеньку, но возраст
напомнил о себе и пришлось успокоиться и взяться за поручни —
дыхалка уже не та, что раньше.
Изя и компания уже дежурили, выглядывая меня. Пижамная братва.
(3)
— Юхимыч ты куда? — шамкнул один, пока я наверх шкрябал.
— Потом мужики, потом. Зима близко.(4)
Директора чаще не было на своем рабочем месте, чем был, но
сегодня я его видел и в курсе откуда он вернулся после
двухнедельного отсутствия. Поэтому постучал и вошел не дожидаясь
ответа.
— Здорово, шеф. Поговорим?
Он сидел обхватив голову руками и о чем-то тяжко горевал, не
успел собраться и вытереть слезки, когда я сел в кресло напротив и
шмякнул шахматную доску на стол.
— Сыграем?
Грегорий Амиратович посмотрел на меня и на доску. Потом снова на
меня.
— Егор Юхимович,ты же в курсе, что у нас запрещены личные вещи,
не прошедшие через санитаров, кстати где они?
— Плещутся в нашем бассейне, — он встрепенулся и я махнул рукой,
— да какая разница. Я без претензий, шеф. Сыграем? В «настоящие»
шахматы, которые не смотрят на тебя, как на дурака, а?