- Как думаешь, что дьявол мог
пообещать ей? – спросил Тони, все-таки взяв из миски еще одну грушу.
- Наверно, то же, что и всем. «Будешь
ты царицей неба и земли». Уж не знаю, случайно она проговорилась или нет, но
кое-что проскользнуло. Она жалела о своем выборе. Что не отказалась от кольца.
Или о том, что не выбрала любовь.
- Хотя мог ничего и не обещать. Не
знаю, помнишь ты или нет, когда Мартин уехал в Стэмфорд, Маргарет читала всякую
религиозную заумь. В том числе и трактат о дьяволе. И там было сказано, что он
не может навредить человеку сам, своим личным действием. Но зато может внушить
дурные мысли или ему, или кому-то другому – кто навредит этому самому человеку.
Причем внушит так, что чувак будет уверен: это его собственные мысли и желания.
Как поступают женщины, кстати.
- А можно без сексизма? –
поинтересовалась я.
- Нельзя, - парировал Тони. – Пока я
в женской шкуре, буду говорить все, что сочту нужным.
- Ну, я тогда тоже много чего могу
сказать о мужчинах. Но лучше воздержусь. В общем, получается, что дьяволу очень
надо было уничтожить хотя бы одно из колец, и тогда бог не смог бы воскресить
людей для суда. Тони, я ничего не понимаю. Бог же всемогущий. Но выходит, что
нет. Тут вообще какая-то сплошная системная нелепость. Сохранность мира
доверена кольцам, которые, вроде бы, нельзя уничтожить, но все-таки,
оказывается, можно. Если угробить Отражение, значит, все пропало. Кольца
стерегут какие-то безумные старухи. Объясни мне, пожалуйста, зачем бог все это
затеял, зачем создал человека, если заранее знал, что получится халтура? И как
вообще умудрился создать такое несовершенство?
- Ты про свободу воли когда-нибудь
слышала? Есть ли такой камень, который бог не в состоянии поднять? Есть –
человеческое сердце.
- Надо же, как пафосно! – фыркнула я.
- Это не я придумал. Бог, разумеется,
знал, что произойдет, еще до начала творения.
- То есть все предопределено?
- Ну как ты не можешь понять? -
разозлился Тони. – Ничего не предопределено. Люди сами творят свое будущее.
Просто бог изначально знал, каким именно они это будущее сотворят. Точно так
же, как я знаю, что ты обожжешься, если схватишься за раскаленный утюг. Каждый
человек рождается нейтральным, как Швейцария. А потом сам выбирает добро или
зло. Причем не раз и навсегда, а каждый день, каждый час, снова и снова. В этом
его свобода. А без свободы не может быть настоящей любви.