Аверьяныч что-то замычал и затряс из стороны в сторону головой.
Потом дрожащими руками достал из-за пазухи свой кошель. Не открывая
его, он протянул его мне, пытаясь что-то выговорить трясущимися
губами.
- Нет, друг, так не пойдет! – я аккуратно отвел его руку в
сторону, – Работу ты выполнил безупречно и плату тоже получил в
самой полной мере! – начал успокаивать я проникшегося соучастника,
– Деньги эти твои и ты трать их как захочешь! Ты, главное, язык в
жопу засунь и про золото с Ильичом, никому ни слова! Никому и
никогда! Ты меня понял?
- Понял! – уже человеческим голосом и достаточно громко ответил
мне Корней. – Все понял! Вы не сомневайтесь, товарищ! – и скоробчил
свой кошелек опять себе за пазуху.
- Ты тогда помоги мне его получше упаковать, – кивнул я на
блестящего политического деятеля всех времен и народов. С
несвойственной ему скромностью, стоявшего на грязном полу под
ногами и зрящего в сторону печки, из которой он совсем недавно
вылился.
На воротах нас традиционно досматривать не стали. Впрочем, если
бы и проверили, то три бюста Владимира Ильича вряд ли бы послужили
причиной конфликта.
Одной ходкой мы втроем подняли груз ко мне домой. От чая и
раннего завтрака мои товарищи отказались, объясняя тем, что это я
уже дома, а им еще домой добираться.
Начальник СО Данилин и замполит Мухортов
- С Талгатом все ясно, тут вариантов нет, а вот
что с этим п#здюком делать будем? – заместитель начальника
Октябрьского РОВД по политической части майор Мухортов скривился,
как от зубной боли.
- А что с ним делать? Ничего не делать! – виртуозно изобразил на
лице равнодушие начальник СО, – Я вчера в области был и там есть
мнение, что награждать его надо, – он, не обращая внимания на
недовольную гримасу политрука, достал из пачки сигарету и
закурил.
- С хера ли его награждать, Алексей Константинович? Мне за него,
паскуду, выговор ввалили! – подскочил Мухортов и, как белый медведь
в жаркую погоду, заходил кругами по свободному пространству своего
кабинета.
- Афанасьев неполное схлопотал, да и ты, уж будь уверен, без
пряника тоже не останешься! – не без злорадства добавил замполит, –
За Каретникова тебя «поощрят», ты даже не сомневайся! Хочешь я тебе
бумагу из города покажу?
Яков Леонтьевич Мухортов кинулся кабанчиком к своему столу и,
покопавшись, сунул Данилину бумажку с угловым штампом городского
УВД.