В принципе, в действиях бздливого ловеласа я уже сейчас
усматривал состав преступления, предусмотренного частью второй
статьи двести шестой УК РСФСР. Даже, если не принимать во внимание
бесчеловечную по своему цинизму газовую атаку на Дусю Котенёву. И
все прочие события, имевшие место в комнате за номером семьдесят
шесть. Хватало того, что, оказавшись в общем коридоре, гражданин
Вязовскин имел неосторожность воспользоваться ненормативной
лексикой. В присутствии множества коренных жителей этого гетто.
Среди которых присутствовали женщины и дети. Ничуть не сомневаясь,
что эти самые дети, нехороших слов знают гораздо больше, чем
похабник и скандалист Вязовскин, я все же опирался на закон. А
закон в данном случае суров и предусматривает для этого вонючки ни
много, ни мало, а аж до пяти лет лишения свободы. Потому, как на
замечания граждан он не реагировал, а, напротив, продолжал свои
хулиганские действия. Со слов возмущенных граждан, вот этот,
сидящий сейчас передо мной в обезъяннике мосье Душистый Перец,
вчера вел себя нагло и вызывающе. Да еще и с особым цинизмом.
Кстати, надо будет потом обязательно выяснить, что это есть такое,
особый цинизм.. Н-да...
- Его, что, били? – повернулся я к Аскер-заде.
- С чего ты взял! – возмутился дежурный, – Пальцем никто его не
трогал! – сам знаешь, как я задержанных принимаю! И этого
спрашивал! – Аскер приблизился к решке.
- Вязовскин, тебя били? – громко спросил он задержанного
газовщика.
- Не били, – хмуро ответил тот, – Но руки мне крутили! Больно
крутили руки! – в его голосе сквозило искреннее возмущение. – А эта
мерзавка, которую вы называете потерпевшей, она мне вот, ладонь
насквозь прокусила! – он протянул в нашу сторону забинтованную
кисть.
- А чего тогда у него лицо такое, – не удержавшись, спросил я
Аскера, – Круглое и опухшее, как будто по нему ногами топтались? И
глаз почему совсем не видно у него? – подозрительно начал я
вглядываться в неестественно круглую физиономию похотливого пердуна
с хулиганскими наклонностями в формате особого цинизма.
Я никак не мог поверить, что Вязовскину нынешней ночью не
досталось дюжины оплеух и затрещин. Причем, непосредственно по его
луноликой морде. Там, где у нормальных человечьих людей были
обычные округлые или миндалевидные глаза, у этого засранца
присутствовали лишь узкие щелки и больше ничего.