О да. Первородная заговорила о чести. И это после всего, что я
видел! Впрочем, она-то как раз действительно верит в свои слова.
Только для меня это лишние сложности.
– Послушайте меня, оли. Не буду обещать вам, что больше
никогда не отниму жизнь первородного. Вы кажетесь мне достойной
личностью – в отличие от большинства ваших сородичей, уж извините.
Да я же видел, как вам неприятно было наблюдать празднество по
случаю победного возвращения вашей армии. И это вы еще не видели,
что происходит в человеческих селениях! Даже если мы и в самом деле
животные по сравнению с вами… Ваши сородичи не жалеют даже
маленьких детей!
– Это вынужденная мера!
– Хм. Уверен, что все ваши сородичи относятся к убийству
людей как к неприятной, но необходимой работе, – скептически
заметил я. – Но давайте не будем обсуждать причины и этичность
этой войны. Сейчас решается моя и ваша судьба. И такая ваша забота
обо мне вызывает у меня недоумение. Сами говорите, что пройти степи
орков невозможно! Значит, я все равно умру. Получается, сейчас вы
готовы отдать свою жизнь только для того, чтобы увеличить шансы
моей смерти с девяти из десяти на десять из десяти. Не слишком ли
дешево вы цените свою жизнь? Одна десятая человеческой! Какое
самоуничижение!
– А почему бы тебе не отказаться от своих планов? Если мы
сейчас вернемся к отцу, я постараюсь сделать так, чтобы ты жил в
сытости и довольстве.
– Какое великодушное предложение! Наверное, я буду жить в
том же загоне для свиней! Не хотите ли себе такой же судьбы? Да что
я говорю, даже если бы я был достаточно непритязателен, чтобы
соблазниться таким предложением, я все еще недостаточно глуп! Не
думаю, что ваш отец поддержит ваше обещание. Что там было у нас
сегодня утром по плану занятия? Вы должны были подрезать мне
сухожилия?
Кажется, Иштрилл это воспоминание смутило. Я вспомнил, какое у
нее было лицо, когда оу Лэтеар объяснил ей цель занятия – ей
перспектива покалечить меня явно не доставляла удовольствия.
– Неужели вы не видите, что ваш отец пытается превратить
вас в такое же самодовольное, жестокое, лишенное сомнений в своей
правоте существо, каким был ваш брат? Мне только непонятно, почему
этого не произошло до сих пор, – последняя фразу я говорить не
собирался, просто мне и в самом деле было непонятно, как так
получилось. Однако именно она оказала неожиданный эффект. Оли
Лэтеар, которая уже набрала в грудь воздуха для очередных
возражений, внезапно выдохнула и задумалась.