Мы сменили направление и стали пробираться поперек улиц, туда,
где по нашим расчётам пролегала очередная трещина. Идти таким
порядком получалось намного сложнее, чем вдоль улиц, – там,
где расстояние между домами было небольшим, оно было чаще всего
завалено битым камнем. Приходилось искать переулки. Я на ходу
размышлял:
– Провизии у нас осталось еще на четыре дня. Вода здесь
встречается, но ты сама видела, какая она, пахнет отвратительно.
Даже не помоешься, не говоря о том, чтобы пить. У меня обоняние
совсем отключилось от этой вони, но, наверное, от меня уже разит!
Знаешь, в том доме, который мы снимали с отцом, была баня. Ты ведь
не знаешь, что такое баня? По крайней мере, я у вас таких не видел.
Конечно, у вас тоже неплохо придумано, всегда теплая вода, но баня
все-таки лучше. Дорого бы я дал за то, чтобы мне довелось еще хоть
раз помыться в настоящей бане!
Девушка неожиданно заинтересовалась и попросила объяснить.
Думаю, ее проблема гигиены тоже давно мучила. Я с готовностью
травил себе душу, описывая устройство и ощущения.
– И вот возвращаешься из леса – грязный, голодный,
замерзший. Лицо испачкано жиром пополам с сажей. Снимаешь все это
безобразие – и в парилку. А там так жарко, воздух влажный и
горячий, даже горло обжигает при дыхании. А Беар – это мой друг –
нахлестывает веником, пока кожа не покраснеет. Никакой простуды не
остается, кажется, что вымылся не только снаружи, но и
изнутри. – На этих словах девушка издала отчетливый стон
зависти. Я и сам себе сейчас завидовал. Представил себе одно из
таких возвращений и неожиданно для себя закончил:
– А потом Беар орет трактирщику, чтобы позвал веселых
девок, Хамелеон его поддерживает, а я убегаю в таверну –
отъедаться.
– А кто такие веселые девки? Почему они веселые?
Я под своим слоем грязи покраснел и, заикаясь и сбиваясь, стал
объяснять девушке концепцию продажной любви, которая, когда Иштрилл
поняла, о чем речь, ее ужасно рассмешила и озадачила.
– То есть у вас считается неприличным общаться с девушками,
поэтому те девушки, которые все-таки согласны общаться, требуют за
это деньги?
– Ну-у, не совсем общаться… – я покраснел еще
сильнее.
– Да поняла я!
– Ну да. Тогда так и есть.
– Хм. То есть девушки продают свое доброе имя за
деньги?
– Я никогда это с такой точки зрения не рассматривал, но
да.