И мы пошли. Неизвестно, был ли у нас шанс, если бы мы исполнили
все, как затеяли. Нам повезло, потому что на закате Беар увидел
лодку. К лодке прилагались трое эльфов, которые как раз выбирались
из нее на берег. Мы замерли и медленно-медленно опустились на
землю. Кажется, нас не заметили. Эльфы принялись выгружать из лодки
какие-то свертки, и потом двое из них нагрузили эти свертки на себя
и ушли с ними в лес, а один остался возле лодки, на берегу.
– Попробовать, что ли, эту лодку прихватить? –
неуверенно предложил Беар. – Как думаешь, у нас есть шанс?
– Если те двое ушли надолго, а этот не поднимет тревогу, то
может и получиться, – невероятно обострившимся за последние
дни обонянием я почувствовал, что из лодки доносится запах еды!
Голод отключил чувство самосохранения, ради того, чтобы поесть, я
готов был рискнуть.
– Вот что, давай я сейчас попробую сползти в реку, надеюсь,
он меня не заметит. И под водой подберусь к нему поближе. А ты
досчитаешь до пятисот и выйдешь остроухому навстречу. Капюшон
только накинь. Сразу человека он в тебе не опознает, да и не ждут
они здесь врагов. На тебя отвлечется, а я в это время подойду
сзади. Как тебе план?
План был, откровенно говоря, дурацкий до невозможности. Никогда
мне еще не приходилось ни разрабатывать, ни участвовать в
выполнении военных операций, но уж тут даже я видел, что шито все
белыми нитками. А ну как не вовремя вернутся те двое, что унесли
мешки? Да и фигурой я на эльфа не слишком-то смахивал, они все
высокие, широкоплечие. И если разница в росте еще не так заметна,
то широкими плечами я никогда похвастаться не мог. Походка у меня
опять-таки совсем не похожа, двигаются эльфы не так, как люди.
Скорее, похоже на росомаху, или может, медведя. Вроде взглянешь –
неуклюже идет, раскачивается. А присмотришься и видно, что и
травинка не шелохнется. В общем, я такое повторить точно бы не
смог. Шансов у нас с Беаром было не слишком много, но очень
хотелось есть. Поэтому я дождался, когда голова Беара скроется под
водой, и начал отсчет. И очень, очень медленно и осторожно пополз к
едва заметной тропинке, даже не тропинке, а просвету между
деревьями, в котором скрылись два эльфа. Досчитав до четырехсот
пятидесяти, я так же медленно поднялся и вышел на тропинку. Я
накинул на голову капюшон, сгорбился и скукожился, чтобы скрыть
разницу в телосложении, и побрел к лодке, слегка пошатываясь. Я
решил изображать раненого.