Я передвигал руки настолько медленно, что сам не мог отследить
свое движение. Я подтягивал себя еще медленное – за час я преодолел
пару шагов до ближайшего куста и развернулся так, чтобы не
оказаться под ногами кого-нибудь, кто решит подойти к дереву.
Оттуда полз уже чуть быстрее и остановился только шагов двадцать
спустя, когда нашел очень удобную ямку, которую заполнил собой
целиком. А потом замер. То есть совсем не двигался, вообще.
Когда-то мне казалось, что лежать неподвижно совсем не сложно. Как
же я ошибался! Минут через двадцать тело начинает неметь, а потом
легкое покалывание перерастает в боль. Ее можно немного ослабить,
если периодически напрягать и расслаблять мышцы. Только делать это
надо осторожно, чтобы не дай боги не шевельнуться, не издать
какого-то звука, не выдать себя громким выдохом. Последние пару
месяцев я много тренировался, но все равно было тяжело. Особенно
когда на лицо села уже сонная осенняя муха. Я попробовал осторожно
поморщиться, чтобы ее согнать, но вредное насекомое и не думало
улетать. Соблазн смахнуть ее рукой или ткнуться лицом в землю был
просто невыносим, и я уже почти решился, когда муха все-таки
улетела сама. От облегчения я даже не сразу заметил подходящего к
«наблюдательному дереву» первородного. Он явно ни от кого не
скрывался, шел хоть и тихо, но не очень внимательно глядя по
сторонам. Я проследил, как сменщик влез на дерево, дождался, когда
сменившийся первородный отошел от меня на достаточное расстояние, и
пополз за ним. Убедившись, что со стороны часового меня заметить
больше не удастся, я поднялся на ноги и, чуть пригнувшись,
последовал за спешившим куда-то первородным. Еще через несколько
шагов я заметил Беара, который дожидался меня. Мы остановились и
подождали немного, пока первородный совсем не скроется из глаз, и
тогда Беар указал мне куда-то ему вслед – вглядевшись, я различил
смутный силуэт Хамелеона. В таком порядке мы и пошли – Хамелеон
следит за первородным, ну а мы стараемся не отставать от товарища.
Если нашего третьего обнаружат, мы сможем ему помочь. Эффект
неожиданности. В таком порядке мы и шли около получаса. Стали
появляться признаки присутствия разумных – появились едва заметные
тропинки. Как бы аккуратно ни передвигались первородные, все равно,
если где-то часто ходят, это становится заметным.