– Лотар, иди сюда, – тихо позвал я командира. –
Кровь у тебя так просто не остановится, рана глубокая. Надо
зашивать, пока не поздно, а то ослабеешь. Давай, поторопись. Не
думаю, что сейчас будет драка. А ты, Квотар, перестань теребить
ухо, а то оторвешь. Ты следующий. Остальные позже, хорошо? Иштрилл,
поможешь? – попросил я супругу, которая окончательно пришла в
себя и теперь осматривала на предмет повреждений свой
многострадальный лук – это об него я споткнулся, когда полетел под
ноги тому репту.
Лотар бросил на неровный строй гоблинов настороженный взгляд и,
придя к таким же выводам, поспешил ко мне.
– Ты только это, лекарь, глаз мне сохрани, а? Не хочу как
дурак с повязкой ходить, – нервно прохрипел орк и, понизив
голос, зашептал: – Вон, Квотару ухо, ежели что, можешь
чекрыжить, он все равно со своими духами безмолвно общается, а я
кузнец. Мне оба глаза нужны, а то как я буду температуру заготовки
определять?
– Я твои подлые слова и одним ухом слышу, – донеслось
у него из-за спины. – Ты бы чужие уши-то не считал, это
предкам неугодно. Или решил наставнику отомстить за то, что в
детстве тебе уши драл?
– Не буду я никому уши чекрыжить, – вмешался я, пока
ссора не набрала обороты. Оттерев кровь с лица кузнеца чистой
водой, я убедился, что мои предположения оказались верны: – И
с глазом у тебя, Лотар, все в порядке. Веко рассекло, а глазное
яблоко осталось целым, даже не задето. Повезло тебе. Не дергайся,
сейчас шить буду.
Последнюю фразу я сказал зря. Вот уж не подумал бы, что
здоровенный Лотар так боится лекарей и иголок. После слова «шить»
он воззрился на меня с таким ужасом, будто я предложил ему
немедленную кастрацию.
– Что, страшно, братец? – не замедлил съехидничать
шаман, с удовлетворением глядя на гримасу, исказившую лицо
кузнеца. – А вот будешь знать, как гадости про духовного
наставника говорить! Ладно уж, пожалею тебя. Сюда смотри!
С этими словами Квотар состроил пальцами козу и, что-то
забормотав, повел рукой в сторону Лотара. Кузнец уставился на
пальцы шамана так, будто там было что-то чрезвычайно важное, и в
тот момент, когда рука Квотара оказалась у самого его носа, закрыл
глаза и мягко повалился на землю. Я подобного совершенно не ожидал,
и, чуть не выронив обезболивающий порошок и спирт, которым
дезинфицировал хирургическую иглу, вытаращился на шамана.