– Ну и зря так думаешь, – подытожил Квотар. –
Предки на подарки скупы. Но если что и дарят, то что-то очень
ценное. Что-то, что тебе непременно пригодится, причем очень и
очень сильно.
Я недоверчиво хмыкнул, но спорить не стал.
– Засуну его тогда подальше в сумку, чтоб не потерялся.
– Об этом можешь не беспокоиться, – махнул рукой
Квотар. – Подарки предков не теряются. И украсть их
невозможно.
* * *
Больше на тему моего вмешательства в камлание и его последствия
мы не говорили. Некогда было. Только несколько дней спустя я все
подробно рассказал Иштрилл – мне хотелось с кем-то поделиться
своими впечатлениями и рассказать о сомнениях, а ей явно было
ужасно любопытно. А в тот день мы с гоблинами долго и мучительно
расчищали проход, а потом карабкались по покрытому толстым слоем
рыхлого снега мосту – лавина сошла с нашей стороны, и теперь мост
не был ни скользким, ни наклоненным в нашу сторону. Когда мы
выбрались из пещеры, оказалось, что снег сравнял уровень моста по
всей длине.
Удивительно, но мы перешли через мост. И никто даже не сорвался
в пропасть, переправа вообще прошла без происшествий, если не
считать, что один из гоблинов провалился в снежную каверну и сломал
ноги, да Квотар ухитрился поскользнуться и пропахать лицом снег,
отчего у него стесало кожу на щеках. Гоблина удалось спасти, а
шаман и вовсе отказался от помощи, посчитав это происшествие мягким
намеком от предков, чтобы впредь не зарывался. Я сам на все
сложности перехода внимания не обращал – столь велик был шок от
посещения загробного мира. Я уже не мог вспомнить, сколько лет
прожил в этом мире, но это был первый случай, когда я получил столь
зримое и ясное подтверждение существования потусторонних сил. Как
ни странно, до сих пор я в магию просто не верил по-настоящему. Все
странности, виденные мной до сих пор, можно было объяснить с
позиции рационализма. Даже чудеса исцеления, которые показывал
человек, считавшийся моим отцом, я предпочитал объяснять его
высочайшим профессионализмом как лекаря. Что говорить про мои
собственные попытки направлять энергию на лечение себя и своих
пациентов! Нет, я не пренебрегал «магией» в лечении, но результаты
этого были столь малозаметны, что вполне могли объясняться хорошим
иммунитетом и крепостью организмов. Даже сейчас я не сразу принял
новые знания. Улучив момент, я расспросил сначала Говорну, а потом
и самого Квотара – оказалось, все, что я видел после того, как
шагнул в туман, видела и гоблинша. Да и шаман описывал все так, как
это запомнил я сам. Я мог бы, конечно, объяснить увиденное
гипнозом, коллективными галлюцинациями, а сход лавины назвать
случайностью. Но я не стал упорствовать в своем рационализме. Это
было бы попросту глупо, тем более после того, как я сам неведомым
образом оказался в этом мире. Тогда уж следовало усомниться вообще
во всем, что происходило со мной в последние годы.