Я не знала, что этот олух поспорил с
приятелями, и весь класс делает ставки, когда ему удастся меня
завалить – не знаю уж, кто выиграл.
Я не знала, что он параллельно
встречается с другой девчонкой – а та, как более опытная,
подсказывает ему, как быстрее вскружить голову глупой серой мышке и
щедро делится результатами с подружками.
А когда я узнала…
Он умер.
Не сразу, конечно. Сперва я просто
увидела, как он с ней целуется. Это, кажется, тоже было подстроено
– иначе откуда в безлюдном обычно сквере в считанные минуты
собралась толпа? Потом они говорили – и он, и она, и другие
девчонки, и смеялись, и показывали пальцем…
А потом вдруг потемнело, и невесть
откуда налетевший ветер бросил волосы мне в лицо.
Я не видела, как он упал – но видели
очень многие.
Настасья потрясённо молчит, и я
знаю, о чём она думает.
– Суд меня оправдал, если что.
Медкомиссия сказала… – Я зажмуриваюсь крепче, вспоминая официальную
формулировку. – Вроде как от сильных эмоций проснулся дар, это
никак нельзя угадать или проконтролировать, а у парня была редкая
непереносимость магических волн с определёнными характеристиками. –
Делаю ещё одну паузу, вздыхаю. – Мне полгода, до самого выпускного,
делали уколы, каждый день, чтобы никого больше случайно не
зацепило.
Снова пауза, длинная, тоскливая.
Гошка, видимо, чует моё присутствие, и я слышу, как он шебуршится
за дверью кабинета, пытаясь надавить на ручку. Дверь поддаётся,
дракончик выскальзывает в коридор и взбирается мне на колени. Я
глажу его по макушке.
– А дальше? – помедлив, уточняет
Настасья.
Я шмыгаю носом, скашиваю глаза
вправо и вижу край зелёного подола. Что ж, раз уж начала – надо
заканчивать.
– А дальше, – произношу жёстче, чем
хотелось бы, – был кошмар. Меня в глаза называли ведьмой и убийцей.
Многие боялись, но под терапией я вообще ничего не могла, и кое-кто
это понял. Я приходила домой из школы и рыдала. Каждый день.
Полгода.
Я снова умолкаю. Прозрачная ладонь
невесомо касается моей руки.
– Извини. – Я не отвечаю, а Настасья
продолжает: – Но сейчас-то всё в порядке? Ты ведь получила диплом,
и работаешь, и…
– Да, – хмыкаю зло, – меня выпускают
к людям.
Это, конечно, благодаря маме. Она
целый год после школы таскала меня по врачам, от психологов до
редких в то время специалистов по магии. Мне меняли лекарства,
назначали процедуры, заставляли вести дневники и делать
упражнения…