Всеволоду и раньше доводилось
участвовать в сражениях с железными масками. За семь лет его службы
бывало всякое – всех боевых операций против страхолюдин уж и не
упомнишь. Но каждый раз в самые первые секунды боя он
чувствовал приближение первобытного страха перед смертью, который
мгновенно уступал место упоению битвой.
Вывалившись на покореженную картечью
палубу, славяне рассредоточились по сторонам и начали наступление.
Перепрыгивая через трупы поганых змеев, которым не повезло в момент
залпа оказаться в зоне поражения, они бросились вперед, углубляясь
в брюхо корабля. Главное не дать врагу опомниться. Тут не должно
быть много народу, но если потерять преимущество неожиданного
нападения, экипаж объединится и организует достойный отпор. Тогда
можно надолго увязнуть.
Всеволод одним из первых ворвался на
грузовую палубу. Увидев лежащий на боку коч-беглец, взрывной
волной, его шмякнуло о борт и сломало одно крыло, он укрылся за
ним. Сторожко со своим десятком держался подле.
И в этот момент затарахтели автоматы.
От стальных ос в воздухе стало тесно. К точке пробоя борта
подтянулись десятки железноликих. Закованные в темно-коричневые
пластинчатые доспехи, в бронешлемах с уродскими масками, с длинными
мечами за спинами, они не торопились переходить в рукопашную. Среди
вражеского отряда выделялся один в рогатом шлеме – командир. Засев
в соседнем ангаре, змеи накрыли стальным одеялом занятую славянами
палубу.
- Сторожко, следуй за мной. Ребята
тут сами разберутся. – Приказал Гридень.
От захваченной стягом Медведева
палубы в стороны уходили коридоры. В один из них и нырнул гридень.
Если он правильно помнил внутреннее расположение корабля данного
типа, то добраться до капитанской рубки можно было несколькими
путями. Главный, надежно перекрыт противником, тут работы надолго.
Значит, нужно идти в обход, пока капитан не опомнился и не
попытался дать деру вместе с татями.
По боковому коридору Всеволод выбежал
на новую грузовую палубу. Здесь их уже ждали. Несколько врагов
неожиданно бросились на них с мечами. Гридень срезал двоих длинной
очередью, затвор глухо щелкнул – пусто. Перезаряжать времени не
было и Всеволод, закинув стержнемет за спину, выхватил
меч.
- Банзай! – это все что знал гридень
из языка врага, остальные крики переводу не поддавались. Хотя нет.
Гридень знал и еще два слова – буси и самурай*. (* Буси – воин,
самурай удалось перевести как командир) За год войны это
практически все, что смогли перевести волхвы из дикого языка
противника.