Я поужинал, вновь обошёл караульных,
а потом обговорил с Никодимом график дежурств и решил, что самое
время перевести дух. Торговые ряды были куда просторней склада, в
котором взвод размещался на кирпичном заводе, и хоть обстановка
носила следы лихорадочных сборов, мебель хозяева не вывезли, да и
матрацы бойцы растащили не все. Я нашёл избежавшую разграбления
кровать, показавшуюся невероятно мягкой после патронных ящиков и
кирпичей, и моментально уснул. Собирался помедитировать — да какой
там! Сами собой глаза закрылись.
До утра, разумеется, не проспал.
Каждые два часа меня будили, и я обходил здание, задний двор и
склады, менял караульных, прислушивался к далёким разрывам
снарядов, пытался уловить сверхэнергетические помехи и — ничего.
Всё было спокойно.
Даже слишком.
— Ваш бродие! — тихонько позвал меня
Прокоп, когда я на очередном обходе дошёл до лабазов на заднем
дворе. — А люди-то где? Город — и никого на улицах! Сроду такого не
видел!
— Кого в Зимск эвакуировали… — начал
было я и сразу поправился: — Вывезли, в смысле. А кто и по подвалам
сидит.
— И вот так всё нажитое бросили и
уехали?! — поразился новобранец.
— Жизнь дороже.
— Так не убили бы их нихонцы,
чай!
— Пуля — дура. Слышал такое? А снаряд
так и вовсе круглый дурак.
Прокоп тяжко вздохнул.
— Домой хочется.
— Угу, — кивнул я и спросил: — Ты в
чём извозился?
— Так мука же! — пояснил карауливший
задний двор новобранец. — Мучной лабаз-то!
И в самом деле — дощатый пол оказался
усыпан белой пылью: то ли вывозили запасы в большой спешке, то ли
тут не слишком-то и следили за порядком в принципе.
— Понятно, — хмыкнул я и потребовал:
— Отряхнись!
Заселились мы сюда в потёмках, особо
оглядеться не получилось, а сейчас рассвело, да и сна не осталось
ни в одном глазу, вот я и решил сориентироваться на местности. По
приставной лестнице забрался на крышу лабазов, поглядел на
проходившую под склоном дорогу, окинул взглядом соседний квартал,
оценил дополнявшие каменный парапет мешки с песком и быстренько
спустился вниз. Находиться на всеобщем обозрении было откровенно
неуютно — вроде не должны из предместья достать, но так и кажется,
будто уже на мушке у снайпера.
Задний двор был узким и длинным,
протянулся он между торговыми рядами и лабазами метров на
пятьдесят, а скорее и все семьдесят. Что с одной стороны, что с
другой его ограждали высоченные каменные стены, внутрь попасть
можно было через единственную арку. На случай, если вдруг придётся
в спешном порядке баррикадировать ворота, там заранее сложили мешки
с песком