Под котлом уже развели огонь,
дежурный кашеварил, другие ранние пташки расселись вокруг огня и
курили. Выбрались во двор преимущественно бойцы третьего отделения,
с которыми успел повоевать, но только подошёл, и разговоры как
отрезало. И дело было отнюдь не в том, что я взводный, раньше при
мне почём зря трепались, просто я — оператор, а они — нет.
Я здесь чужой. Я теперь вообще везде
чужой, кроме Новинска. Да и там отнюдь не везде свой. Такие
дела.
Но я всё же вот так сразу уходить не
стал и зачерпнул кружкой из котла поменьше чаю, тогда чернявый
Тимур Таш вдруг спросил, поименовав меня старым званием:
— Господин вахмистр, как думаете,
полезут на нас макаки?
Я только плечами пожал.
— Непременно полезут, — степенно
заявил ефрейтор Бирюк. — Вопрос лишь в том — когда. До нас здесь
люди чуть ли не цельную неделю спокойно просидели. Может, и нас ещё
переведут. Как думаете, фельдфебель?
Ответить я не успел. Прибежал Никодим
Мель, передал приказ явиться пред ясны очи подпоручика. Пришлось в
несколько глотков допивать чай и подниматься на второй этаж
торговых рядов, где в комнате с прокинутым туда проводом полевого
телефона и расположился Арсений Новик.
Тот моему появлению, такое
впечатление, нисколько не обрадовался. Справился о состоянии дел,
потом приказал:
— Накажи всем бойцам огонь без
приказа не открывать! За это отвечаешь персонально!
Ну конечно! А кто же ещё-то?
Задрал…
Нихонцы проявили себя часа через два
после рассвета. Сначала как-то очень уж ожесточённо разгорелась
перестрелка на восточных подступах к городу, к небу там повалили
густые клубы дыма, а вскоре дозорный углядел вражескую
разведгруппу, передвигавшуюся по пустынным улицам на мотоцикле со
странного вида люлькой, отдалённо напоминавшей своим видом
остроносую лодку. Тот проскочил перекрёсток слишком быстро, чтобы
хоть кто-нибудь успел прицелиться, уверен — выстрелов не прозвучало
именно по этой причине, а отнюдь не из-за моего приказа не
открывать огонь до особого распоряжения на сей счёт. Пришлось
незамедлительно обежать часовых заново и напомнить о запрете
нарушать тишину, заодно пригрозить всеми карами небесными тем, кто
не утерпит и демаскирует нашу позицию.
— Пусть мимо проходят, что ли?! —
возмутился один из бойцов. — А мы тут на кой поставлены?
— Приказы исполнять вы поставлены! —
отрезал я. — Приказы!