Коноплю в деревне в промышленных масштабах никогда не
выращивали, а с мелкосерийным производством нещадно боролись.
– Не бурчи и на выходе куплю тебе булочку, – предложил дед,
пытаясь вспомнить есть ли там киоск с хлебобулочными изделиями.
Но бабка улыбнулась довольная. Выцыганила.
Дед улыбнулся щербатой улыбкой. Выдохнул. Патриарх семьи
Богатырёвых точно знал секрет спокойствия. Потому принял грамм
пятьдесят коньяку перед входов в дворец бракосочетания. А дальше
всё просто – обещай сколько можешь, когда припомнят – попробуй
сделать.
Но без комментариев семью дед тоже не мог оставить. Всё-таки
пришли, оделись нарядно. Сразу видно – старались.
– С повидлом? – уточнила невеста на всякий случай.
– Куда тебе повидла? Жизнь она и так как конфета. Кому с
коньяком, а кому – сосательная. Барбариски на закусь я у тебя не
вижу, так что выбор, Фиска, не велик.
– Жлоб, – буркнула бабка и попыталась уйти.
Но дед придержал под локоть и стоял как скала среди морских
просторов:
– Раз тебя одели в сухое и красивое, терпи! Стой, да наслаждайся
музыкой. Авось и покормят следом.
Вредная бабка погладила платье и улыбнулась. Действительно,
материал ей нравился. Нежный и мягкий. Потом можно на тряпки
спустить, чтобы полы было чем мыть. В семейной жизни на её памяти
хорошо работает только одна формула: «много материала = много
тряпок».
Каждый из гостей мероприятия понимал, что свадьба лишь фикция.
Обоим старикам было в районе восьмидесяти. Какие уж там молодожёны?
Скорее, старожёны. Нужна лишь роспись, чтобы закрепиться в столице.
Всё остальное – излишество. Но Лариса Борисовна взяла все расходы
на себя и тем самым добирала очки среди семейства.
С её лёгкой руки всей «побочной» семье Богатырёвых было где жить
в ближайшей перспективе. Многокомнатная квартира Анфисы занимала
весь верхний этаж в новостройке того периода, когда строили
качественно, вдумчиво и для людей.
Квартиру уже не раз поделили в уме, да переделили до верного.
Оставалось только стены из кирпича выложить, чтобы проходы обратно
закрыть. Кто раньше долбил несущие стены, уже и не спросишь. Но
этаж верхний, конструкция выдержала, а вскоре вернут как было. А
делала бабуля или нет перепланировку, вопрос десятый.
Лариса Де Лакрузо улыбнулась. Главное, что теперь её всё как
наследницы. По милосердию могла себе позволить отрезать кусочек и
Тамаре Синицыной – однокомнатную. За послушание.