Я снова замолчал и только смотрел на луну. Лишь теперь я увидел налёт пафоса на последних своих словах, какой высокопарный дурак, однако её это ничуть не смутило.
– А почему не смог открыть? – спросила она тихо, и чувствовалось, как она близко к себе принимает мою историю, видимо понимая, что выбрала тот же путь, что и я, когда оказался трусом.
– Потому что и петли, и засовы её, – я усмехнулся своей излишней и несколько примитивной аллегории, – заржавели, пришли в негодность… Поработав несколько месяцев и проявив себя, в желании заработать больше денег, с наилучшей, по мнению начальства, стороны, я стал бригадиром, или, как говорят теперь, супервайзером, затем, ещё через полгода, – начальником отдела продаж. Всё шло хорошо, я гордился собой, но… как-то всё… из этой конторки я ушёл потом в крупную фирму, которая занималась производством алкогольной продукции, и там моя деловая карьера сложилась, лучше не придумаешь: за короткое время я стал руководителем крупнейшего региона, и в подчинении у меня было уже более ста человек. При этом работать приходилось по десять-двенадцать часов, порой и выходные прихватывая. Жизнь неслась мимо и я её не замечал. Хотя жить хотелось. Я имею в виду не только в материальном плане, материально благополучно, за что и приходилось платить такую цену, но хотелось ещё и в небо смотреть без спешки, и видеть это небо. А если отдыхать в красивом месте, то не для галочки, чтобы потом похвалиться друзьям, впопыхах прилетев к райским берегам и впопыхах же улетев обратно, а так, чтобы забыть обо всём на свете и наслаждаться только морем, пальмами, женской красотой. Дошло до того, что усталость стала побеждать даже желание секса. А я всё тешил себя, всё уговаривал: ну вот ещё годок и – уйду. Ну вот ещё немного заработаю и тогда займусь наконец искусством, вернусь к творчеству. При этом даже писать пытался и красками на холсте, и ручкой на листе бумаги или в ноутбуке, с которым я почти не расставался. Но делать одинаково хорошо, одинаково качественно и работу, и творчество не получалось, нельзя было найти в таких условиях золотой середины. Противоречия же внутри меня только углублялись, делая состояние моё всё более болезненным, в том числе и на физическом уровне, пока однажды ночью я не проснулся в холодном поту от мысли, что жизнь проходит, а я трачу её только на то, чтобы успеть на хорошей машине поездить, в хорошей одежде походить, несколько раз заграницу съездить, да в ресторанах посидеть, при этом даже не с друзьями, а с нужными людьми. А что дальше? – я вздохнул.