Диабатов. Да отстань ты от меня со своим судном. В сумасшедший дом я, что ли, попал? Привидения какие-то ходят в белых халатах. (Взгляд Диабатова становится бессмысленным, говорит, как в бреду.) «На лице часов в усы закрутились стрелки». (Замолкает, поворачивается к стене.)
Черти, наблюдавшие разговор их товарища с Диабатовым, подходят к нему, жмут руку, поздравляют.
Черти (по очереди). Ну, поздравляем, поздравляем, с первым тебя, так сказать, больным!
3-й черт (красуясь). Ну, как я смотрелся?
4-й черт. Ну вылитый наш профессор! Все как он – Тернов-Просушенный. (Передразнивает.) «У нас учреждение частное, специфического профиля». Здорово ты его еще с Есениным этим срезал: мол, нет у нас таких больных, и точка.
3-й черт. А как же.
1-й черт. На кровати стал жаловаться. Кровати его, видите ли, не устраивают. Ты смотри, какой! Кровати ему жесткие!
3-й черт. А как я ему судно подавал? (Гордо.) Вежливо так, но настойчиво. А дальше его уж дело: не хочешь, не надо. А я действую согласно должностной инструкции.
1-й черт. Ну, профессионал! Что тут говорить! Хоть и без диплома.
3-й черт. А на черта мне этот диплом-то? Главное что? Ориентируешься в реальной обстановке, значит, профессионал!
4-й черт (мечтательно). А я еще люблю, когда в рифму говорят. Успел записать за ним две последние строчки.
Черти. Вот это ты молодец, а мы вот не догадались.
4-й черт (читает по бумажке). «На лице часов усы закрутились стрелки. Наклонились надо мной сонные сиделки».
Черти. Здорово! Прямо за душу берет.
4-й черт. Мне кажется, что это он нас и имел в виду.
Черти (удивленно). Как это?
4-й черт. А ведь мы эти самые сиделки и есть. Все время над ними наклоняемся: то одеяло ему подоткнешь, то подушечку поправишь.
Черти начинают подтыкать одеяла под больных, поправляют подушки.
Диабатов. Ну замучили эти галлюцинации. Просто сил никаких нету. Когда же это кончится? (Замолкает, поворачивается к стене, снова засыпает.)
Больные уже вышли из состояния гипнотического сна. Их в палате четверо. Диабатов спит, повернувшись к стене. Остальные трое ходят, разговаривают.
Равнобедренко. Врачи тут неплохие. Внимательные.
Тарасюк-Дятленко. Профессор, как его? Тернов-Просушенный, солидный такой, авторитетный.
Котин. А младший медицинский персонал мне лично не нравится. Я больше люблю, когда там женщины, ну, девушки, с причёсочками, с челочками, в колготочках, в общем – медсестры когда. Это совсем другое дело. Шуры-муры, туда-сюда. Галина Ивановна – женщина, правда, видная. Все при ней, все на месте.