В голове Венди промелькнула мысль о
том, что она до сих пор не удосужилась ни у кого спросить о своих
апельсиновых конечностях.
– Что случилось с моими руками? –
спросила она дрожащим голосом и поднесла кисти к лицу.
– К сожалению, пока рано обсуждать
эту тему. Но позже мы обязательно к ней вернёмся, – поспешно
вмешался в разговор Мивелир.
– Когда меня несли в гамаке на приём
к Мивелиру, – девушка рассерженно стрельнула глазами в его сторону,
– гиппокампусы обсуждали что-то по поводу денег. Что
подразумевалось?
– По пророчеству человеческая женщина
поможет нам разобраться с тем, что нам не удаётся. Некоторые
интерпретируют это так, что ты нас всех обогатишь. Тем более с
твоими-то заслугами. Не удивляйся. У меня разные методы сбора
сведений, – улыбнулся Зуалис.
– Сколько я ещё пробуду здесь? –
расстроенно пробормотала Венди, опустив голову.
– Мы пока не знаем конкретики.
Полагаю, что пока мы не разберёмся подробно с обстоятельствами
твоего возникновения в Иттилоне, чёткого ответа нет, – прорычал
Зуалис, – а теперь отдохни. Ты перенесла немало потрясений, попав к
нам. Для тебя организуют комфортный отдых. Можешь общаться с кем
угодно в Поместье и задавать любые вопросы.
Венди понравилась подобная
перспектива, они ещё пожалеют, что позволили ей не скрывать своё
любопытство.
Когда она вернулась, не без
сопровождения, конечно, в отведённые ей покои, мысли хлынули в
голову.
Абсурд, многогранный, обоюдонежный,
окутывал Венди, она буквально чувствовала его, голова гудела, она
старалась ответить на очевидные вопросы, но нереальность
происходящего её не покидала. Она как-то видела мем о том, что
Алиса вовсе не попадала в страну чудес, всё ограничилось тем, что
она выпила запрещённых препаратов и словила нехилый бэд-трип,
закончившийся промыванием желудка. Может, и Венди отравилась
чем-то? Нечестный бизнесмен усыпил её тряпкой с хлороформом и
сейчас ласкает её статное тело, раскидывая вокруг одежду?
Как ещё объяснить то, что её не
тревожат многие логические несостыковки и какая-то скроенность этой
реальности? Как-то многовато условностей, которые она вынуждена
принимать как данность, но её терпение не резиновое. Она или
разберётся в проблеме, или плюнет и покинет Иттилону, или
проснётся, но пребывать в неведении она не собиралась.
Началось застолье. Венди сидела рядом
с Зуалисом в крупном ресторанном зале, который морские коньки
почему-то называли земным термином «таверна». «Ведьмак» какой-то…
Интересно, до Иттилоны добрались польские книги? В помещении не
хватало ворвавшегося Йожа с его правом неожиданности. Впрочем, как
и еды – стол перед ней совершенно не мог похвастаться никакими
яствами. Только столовые приборы и посуда.