Облаченный в траур черной меланхолии, я начал жить, словно нетребовательное растение. Когда не работал, только ел и спал. Спал много дольше обыкновенного – практически беспробудно, больше не жалея времени на сон: ни трети жизни, ни двух третей. Спал, даже пока бодрствовал. Мне снились удивительные сны, по сравнению с которыми серая действительность меркла, а ближе к ночи и вовсе гасла вместе с дневным светом. Пока вокруг разгоралось лето, я замораживал себя. Впадал в анабиоз, в животную охранительную спячку. Словно под плохим наркозом, я, неспособный пошевелиться, но оставшийся в сознании, наблюдал за манипуляциями бога-хирурга, что реанимировал меня каждый день заново, но всякий раз – не до конца.
Потом я стал захаживать в спортивный комплекс – по ночам, когда купальщики уже не поднимали в бассейне штормовую волну, а пустой тренажерный зал – последнее место на земле, где мышечные усилия еще ценились выше работы электрического тока, – походил на остановленный заводской цех. Один в огромном помещении спортзала, я прижимал к груди, словно истосковавшись по ним, металлические руки тренажеров, тягал пудовые гантели и штанги. Я знал: кости растут под тяжестью развившихся мышц, сами собой срастаются ребра, туго оплетенные мышечным корсетом. И хотел проделать то же самое с больной душой. Я изолировал ее подвижность: ни единого порыва души не оставил, ни малейшего душевного движения. Сделался безразличным ко всему, безжалостным. Да, со стороны казалось, что я вовсе стал бездушным, но я лишь обезболил самого себя.
Я отстранился от всех радостей жизни, сделался анахоретом. Стал затворником, хотя ежедневно выходил на улицу, отшельником – пусть в многомиллионном городе, столпником, ежедневно поднимавшимся на лестничную площадку многоэтажного дома. Не давая обета молчания, безмолвствовал сутками, веря, что аскетизм возвратит мне былое равновесие души, пошатнувшейся в теле.
И это помогло: проснувшись третьего дня поутру, я наконец-то ощутил, что жив. Завел знакомство с новыми людьми, смеялся вместе с ними, с головой ударился в сомнительную авантюру. Но как недолго продолжалась эта жизнь! Лишь до сегодняшнего дня, когда в огромном городе судьба свела меня вслепую с той единственной, с которой я не чаял свидеться. Возможны ли такие совпадения? Кто те доброжелатели, которые советовали ей держаться от меня подальше? Некому было задавать эти вопросы, да и незачем.