– Можно и просто так грести, – добавил Николай.
– Наверное, ты прав, – согласился Остапенко. – Лезть в воду может быть опасно – мало ли что там водится.
– Вот именно, – тут же откликнулся Шорин. – И чего мы туда полезем? Ты лучше вон туда посмотри! Что это там?
– Где? – встрепенулся Валентин.
– Вон! – Шорин нащупал руку Остапенко и ткнул ею в темноту.
Валентин прищурился, пытаясь рассмотреть то, что заметил напарник – какое-то зеленоватое пятно на уровне глаз. Расстояние до него определить было сложно, но пятно постепенно перемещалось, сдвигаясь с места. Люди некоторое время молча следили за ним, а затем показалось ещё одно пятно, и ещё. Все они были с одной стороны, и передвигались вправо от сидящих людей.
– Видишь, – прошептал Шорин, – мы плывем! Но что это такое?
– Черт его знает! – также шепотом ответил Остапенко. – Может, какие-нибудь светящиеся растения? Есть же на Земле гнилушки….
– Хорошо, кабы так!
Через некоторое время они поравнялись с первыми огоньками, которых возникла уже целая череда, а потом пятна появились и слева. Теперь хоть что-то стало возможно разобрать: действительно, плот плыл по подземной реке, ширина которой оказалась метров двадцать-двадцать пять, насколько позволяло судить слабое отражению в воде.
Остапенко предложил подгрести поближе к берегу и Николай после некоторого раздумья согласился. Они осторожно примостились на разных концах плота и принялись усиленно грести руками.
Движение поперёк потока получалось очень медленное – здесь заметно сказывалось течение. Внезапно рядом раздался сильный всплеск, после чего плот что-то толкнуло, и они почувствовали, что он развернулся.
Люди замерли.
– Что это? – прошептал Николай.
– Сиди спокойно, – также тихо произнес Валентин, – сдвинься только сюда, к центру!
Они переместились подальше от краев утлого плавсредства, схватившись друг за друга. Плот тряхнуло ещё раз, и всплеск повторился. Кто-то высунулся из воды, громко фыркнул и пару раз ударил по воде то ли хвостом, то ли плавником. Ясно было одно – существо это достаточно большое, а потому могло представлять реальную опасность.
«Уж не ему ли в жертву мы принесены?» – с бессильной злостью подумал Остапенко и сжал кулаки. Такую обидную ситуацию надо было ещё суметь представить: подумать только – жертва на алтаре какой-нибудь подземной акуле!..