Впрочем, ваша живопись нам нравится. Я даже готов купить что-нибудь недорогое, в масле.
Маяковский. Купите банку сардин!
Лилит несет на подносе фарфоровый чайник, чашки, варенье.
Лилит. Прошу вас, господа. Чай!
Хлебников. Мы непонятны лишь потому, что человечество все еще зелень, трава, но не цвет на таинственном стебле.
Корректор. Но в чем ваши идеи? Я не понимаю. Я читаю Толстого, Достоевского. Пушкина, наконец – и вижу красоту, вижу смысл. А что у вас?
Хлебников. Но вы прочтите снова… Все они, все писатели прошлого единогласны, что русская жизнь есть ужас.
Корректор. В этом сила критического реализма.
Хлебников. К чему приложена эта сила? Писатели уличают: дворянство, купцов, чиновников, крестьян, сапожников… Самих писателей. Нужно понимать, чем занималась и сейчас занимается русская литература.
Лилит. Боже мой, ну разъясните!
Корректор. Это известно. Русские писатели проповедуют истину.
Хлебников. Нет. (Заговорщицким тоном.) Они проклинают! Прошлое, настоящее и будущее.
Корректор. Любопытно понять ход ваших рассуждений.
Лилит наливает чаю Хлебникову, дает ему чашку, он не берет. Зато Маяковский берет, с удовольствием пьет чай.
Хлебников(сбивчиво). Есть литература, а есть народная песнь… Песни славят военный подвиг, писатели понимают войну как бесцельную бойню. И так везде… Не есть ли это спор Мораны и Весны? Народ славит богиню жизни Весну, а русский писатель Морану, духа смерти? Литература говорит нам на разные лады: «Жизнь не стоит, чтоб жить».
Маяковский. А мы, новые поэты, считаем, что только жизнь чего-то стоит! Надоело читать и слушать нытье!
Лилит. И в самом деле, в последнее время ничего не хочется читать… Все не то, не так, не про то. Но почему вы ходите в желтой кофте? Вам это совсем не идет.
Маяковский(смущен). Вы будете смеяться. В семье не было денег, и костюмов у меня не было никогда. Взял у сестры кусок желтой ленты. Обвязался. Фурор. И вот я купил два метра желтого полотна…
Лилит. Хотите, я займусь вашим костюмом? Только обещайте слушаться меня. Ну, расскажите о себе…
Лилит заводит патефон, берет Маяковского за руку, учит модному танцу. Хлебников приглашает на танец Марию, которая все время оборачивается на Маяковского. Корректор смотрит на танцующих.
Хлебников(Марии). Я родился в стане монгольских кочевников, в степи, где место встречи Волги и Каспия, древнего моря. Жил все у воды… Стихами я вычисляю историю. Через законы быта я хочу прорубить окно в звезды.