— Это же просто замечательно, —
весело хихикнула я, — всего-то нужно было почти убить учащуюся и
потом не давать школе покоя целым взводом докеров.
— Н-да, — папа пожал плечами, — может
переквалифицироваться в проверяющих школ и других государственных
заведений? — На этом папа серьёзно задумался. — А это идея. Конечно
нужно будет много чего оформить и получить кучу разрешений и
сертификатов, но это могло бы помочь.
— Пап.
— Ах да прости задумался. Отличную
идею ты подсказала, милая. Но вот ещё одна новость — ты будешь
ходить в Аркадию. Мы с Аланом добились твоего перевода под
предлогом твоей безопасности. Правда, странно что он не попытался
перевести ещё и свою дочь. Но я думаю это из-за её подруги.
— Это же замечательно. Я в Аркадии и
подальше от Эммы.
— Да, но тебе придётся сдать
вступительные тесты.
— Не проблема, — отрезала я, — я же
была лучшей в классе и довольно далеко ушла по программе. Может на
месяц вперёд. Так что я справлюсь.
— Вот и хорошо, — улыбнулся папа, —
тебя ещё хотел навестить Алан, но у него дела, так что он просто
передаёт тебе привет.
— И ты передай ему большое спасибо за
то, что помог.
— Обязательно передам.
На этом разговор прекратился, и мы
молча наслаждались обществом друг-друга. Через некоторое время
зашла медсестра с едой, и я съела ещё три полных подноса еды.
Столько сказала ей принести Панацея, когда они столкнулись в
коридоре. Благодарность к этой девушке у меня росла просто в
экспоненциальной прогрессии. Когда я доела, медсестра всё убрала и
удалилась, предупредив, что завтра будут проверять моё физическое
состояние. Хоть Панацея и сказала, что всё со мной хорошо, но они
должны в этом удостовериться. Папа ушёл только через час уверений,
что со мной всё будет хорошо и моих уговоров, что ему надо
отдохнуть.
Оставшись одна в палате я легла на
кровать и вздохнула с облегчением. Наконец я могу подумать о своих
силах. Я окунулась в потоки информации от насекомых. Я чувствовала
то же, что и они, видела то же, что и они, а также ощущала где они
находятся. И это было чертовски странно. Конечно их чувства были
нечеловеческими, но мне было всё понятно. Я понимала, что то, что
почувствовала сейчас муха — это дуновение ветра, а то что
почувствовал таракан в подвале здания напротив — свет. И таких
источников информации были сотни, тысячи. И каждый из этих
насекомых выполнит любой мой приказ, даже если это будет стоить ему
жизни. Погружалась глубже в потоки странной, чужеродной и не
похожей ни на что, что я когда-либо чувствовала, информации, я
лежала, на моём лице расцветала улыбка.