– Дураки.
Я достала из пакета еще теплый пирог, и невообразимый аромат мясной начинки с пряностями мгновенно заполонил всю ординаторскую.
– Ладно уж, жуйте. А мне наливки тогда.
Запах еды сразу объединил всех присутствующих около стола. Федька взялся за нож и с нескрываемым удивлением застыл над моим произведением.
– Елена Андреевна, так вы че, еще и готовите??? Ничего себе, пацаны! Уже сколько лет ничего, кроме сосисок, или коньяка с отделения, или в лучшем случае куриных котлет из соседней кулинарии, от нее не видели, а тут нате. Да это ж просто мистика!
Я поморщилась.
– Хватит уже, режь давай. И раньше приносила пироги, только мамины.
Всем досталось по маленькому кусочку.
Пашка Зорин из реанимации тут же подхватил начатую уже по которому разу Федькой тему:
– Так это вы и виноваты, скальпелюги хреновы. Куда смотрели, когда она только на работу пришла, а? Надо было сразу брать, тепленькой, как говорится, а то пока вы думали, кто-то и успел.
Но не с Федькой тягаться в дебатах.
– Да будет вам известно, Павел Александрович, что она уже замужняя пришла, и не просто замужняя, а еще и ребеночек у нас имеется. – Федор незаметно облокотился на спинку кресла и в следующую секунду завалился практически стокилограммовым телом прямо на меня. Вопли о спасении никто не слушал – это извечное противостояние реанимации и хирургии продолжалось.
– Е-е-е, Феденька, муж – не стенка, можно и подвинуть. А ребеночек – это хорошо. Это, так сказать, семейные узы только укрепляет. Так сказать, гарантия отсутствия проблем. Самая лучшая женщина какая? А, Федюнчик? – опять встрял Пашка.
– О-о-о, просветите же нас, неразумных, – сказал Федька.
– Самая лучшая и желанная женщина – замужняя женщина, – ответил Пашка.
Гнев переполнил мою чашу терпения, дышать стало совсем трудно, и я последним усилием воли стряхнула с себя Федьку.
– Хватит, задолбали со своим дебильным цинизмом, придурки.
Я изо всех сил сделала сердитое лицо. Но было весело, невозможно как весело. Остальной народ уже привык к таким сценам и особенно не реагировал, сосредоточившись на еде. Наконец придя в себя, я заметила в углу перед телевизором двух новичков, обделенных моим пирогом.
– Федя, ну чего вы, как сволочи, взяли и все сожрали? Вон там еще народ голодный, – сказала я.
По телику показывали «Зенит», посему реакции на мою заботу от незнакомцев не последовало.