В наше сознание каким-то незаметным образом вплывали понятия и законы пребывания в этом новом, совсем незнакомом для нас мире. Словно кто-то давал нам понять: вы здесь никто и все, везде и нигде и ничто для вас все. А понятия и законы пребывания в Эзотерическом Пространстве укладывались в одну простую формулу: «не высовывайся».
И если кто-то пытался нарушить эти правила, то лишался самого главного – СОЗНАНИЯ.
Исчезновение СОЗНАНИЯ у той или иной молекулы-нарушительницы определялось едва заметной вспышкой, похожей на короткое замыкание, ведь сознание – это какая никакая, но все-таки энергия.
И как подтверждение этого, впереди и выше вспыхнула торопливая субстанция, нахально мигавшая своим синим глазком.
– Не долетел! – подумала прекрасная половина нашего сознания.
Я мысленно согласился: не уверен – не обгоняй!
А пятнистая молекула скорбно добавила:
– Тише едешь – дальше будешь!
Постепенно мы познавали, что каждому здесь предназначена своя планета.
Примитивно это выглядело так. Любвеобильным – Венера, торгашам – Меркурий, любителям повоевать – Марс и т. п.
Труднее всего было с политиками, потому что этим было свойственно все вместе.
Обладая привилегиями на Земле, они, конечно, рассчитывали на исключительность и здесь.
Но Солнечная система на то и была Солнечной, чтобы справиться и с этим.
Все они (если не нарушали законов Эзотерического Пространства и не лопались как лампочки) в порядке общей очереди, что само по себе было им невыносимо, минуя Венеру и Меркурий, оказывались в конце концов на Солнце и… плавились, оставляя на нем темные пятна.
Вот потому-то субстанция, следовавшая за нами и повторявшая «Тише едешь – дольше будешь», несомненно, была политиком и не спешила, расплавившись, увеличить собой темное пятно на Светиле.
А разухабистая субстанция, мечтавшая долететь «до самого Солнца», явно не понимала, что, долетев, ей уже никогда не возвратиться домой, в свою «родную проходную» в Охотном ряду.
Летело время, и вот уже впереди показалась «Пристань всех сексуально озабоченных» – Венера. И что же тут началось! Толпы молекул, пытавшихся обогнать своих спутников, лопались, как новогодние петарды, исчезая бесследно и навсегда.
Солнечная система, сохраняя престиж, и тут была беспощадна.
Те же, кто из последних сил выдерживал порядок, оседали на планете, становясь ее венерическими бурями мятежного оранжевого цвета. И надо сказать, бури эти и даже грозы были много страшнее, чем на Земле. Именно поэтому Венера так ярко светится на небосклоне.